Я смотрю на литературоведа и с удовлетворением отмечаю, что выглядит он действительно лучше, чем в прежних передачах.
Литературовед читает стихи Лермонтова «На смерть Поэта». В последний раз я учила их в школе и с тех пор не перечитывала. Я слушаю стихи спустя двадцать лет и понимаю, что они созданы Энергией Ненависти и Энергией Страдания. Поэтому они потрясают.
Белладонна закрывает лицо рукой и начинает бурно рыдать.
— Замолчи! — приказываю я.
Белладонна слушается и тут же перестает рыдать. Только шмыгает носом.
— Давай выпьем за Михаила Юрьича, — жалостно предлагает она.
— Отстань!
Белладонна пожимает плечами. Она искренне не понимает, как это можно не хотеть выпить, когда есть такая возможность.
— Ну, одну рюмочку… — робко настаивает она.
— Я сейчас уйду!
Белладонна сдается. Больше всего она боится остаться одна, со своей драмой. У нее тоже драма, но на другом материале. Белладонна полюбила молодого человека по имени Толик, но Толик с кем-то подрался, и его посадили на пять лет в тюрьму (как надо подраться, чтобы сесть на пять лет!). Белладонна потратила всю душу, все свое время и все деньги, чтобы сократить срок его пребывания в тюрьме. Наконец Толик вышел на свободу, явился к Белладонне (О! Долгожданный час!) и украл у нее бриллиантовое кольцо.
Я случилась в ее доме как раз в эту минуту, в минуту крушения идеала. Мне что-то понадобилось, соль или спички, и я позвонила в ее дверь. Она открыла мне, трезвая и растерянная, в коротком, выше колен, купальном халате. Колени у нее были крупные, как тюбетейки.
В комнате со сконфуженным лицом сидел Толик. Глаза у него были небесно-голубые, яркие, как фаянс.
— Представляешь… — растерянно проговорила Белладонна. — Он украл у меня кольцо. Вот только что тут лежало — и нет.
Толик покосился в мою сторону. Ему было неприятно, что его при посторонних выставляют в таком невыгодном свете.
Я не знала, что сказать, и вообще — как реагировать на подобные ситуации. У меня никогда не было дорогих колец и таких морально неустойчивых знакомых, как Толик. Я подозревала, что кольцо у Белладонны не последнее и ей будет не сложно восстановить утрату. Поэтому решила отшутиться.
— Молодым мужчинам надо платить! — сказала я.
Глаза Толика блеснули фаянсом. Видимо, он считал так же, как и я, но стеснялся сказать об этом вслух. Он заметно приободрился и посмотрел орлиным взором сначала на меня, а потом на Белладонну, ожидая, что она скажет.
— Попросил бы… — растерянно размышляла Белладонна, — а зачем же самовольно…
— У тебя допросишься, — не поверила я.
Толик кивнул в ответ на мое предположение, и я поняла, что просто читаю его мысли. Он думает абсолютно так же, а если двое считают одинаково, значит, правы вдвойне.