Осень понемногу брала своё. Начались утренние заморозки, стало поздно светать, мы договорились, что утром заходить не стоит — я справлюсь сам, а вот в обед или вечером помощь будет нужна! Мать собрала связку запасных ключей от подъезда и квартиры, которую я отдал сыну. Он сильно переживал, что «дома» их могут найти и отобрать, поэтому прятал в потайной карман куртки, а потом перепрятывал в комнате. Однажды, со слов сына, жена всё-таки нашла ключи — устроила допрос по поводу того, что это такое, но не выкинула. Проблема вроде бы решилась сама собой.
Шли неделя за неделей. Собакен потихоньку рос — появился голос, всё чаще вместо скулежа раздавалось прерывистое тявканье. Мы успешно вылечили живот, проглистогонились и сделали первую прививку. На Догду оформили настоящий паспорт! Собачий, но настоящий! Сын был горд, что его записали хозяином собаки — по-русски и по-английски. Меня записали заводчиком. Откуда наше чудо мы так и не смогли узнать, поскольку первая хозяйка сразу же удалила своё объявление с «Авито», а её номер телефона мы в горячке не сохранили, вот и пришлось записывать «ребёнка» на себя.
Несмотря на запрет ветеринаров выпускать Догду на улицу, я стал брать её по выходным на дачу. Ставил между сиденьями коробку от пылесоса, сажал туда щенка и ехал под аккомпанемент скулежа и визга. Однажды собакен так обделала коробку изнутри, что пришлось останавливаться — оттирать зверя от какашек и искать место, куда выкинуть испачканную картонку. На даче животина освоилась сравнительно быстро — в первый же вечер прогнала с участка обнаглевшего соседского кота, а ночью, как бобёр, сгрызла полено и умудрилась залезть в поддувало у печки. Наутро пришлось отмывать и Догду и дом.
Сын приходил в обед — один или с другом. Они возились со щенком, сами такие же голенастые и неуклюжие, а я хоть маленько начал приходить в чувство. Потихоньку стал налаживаться сон. Утром, конечно, приходилось кисло — прежде чем выйти из комнаты требовалось включать свет и внимательно оглядывать пол — лужи, кучки, лужи, кучки… Следом началась разнузданная «грызня» всего, до чего можно было дотянуться. Сначала в расход пошли мои тапки, потом задник ботинка, ножка табуретки, кухонный стол и апофеозом всего стал порог двери в ванную. Если с ламинатом мать уже как-то смирилась, то порог стал последней каплей. Нам с металлом в голосе было объявлено, что, если подобное повторится, то завтра же нас тут не будет. Впрочем, вечером сама же накупила Догде всяких игрушек.
Первой и самой любимой игрушкой собакена стала маленькая жёлтая синтепоновая собачка. Жена дарила мне её на 23 февраля, когда мы ещё дружили. Эту игрушку я хранил как память, а теперь решил отдать, тем более что щенок сам сделал выбор — постоянно пытался стянуть собачку с полки, по долгу смотрел на неё и явно обижался, когда её отказывались дать поиграть. Собачка героически отслужила два месяца. Сейчас от неё осталась лишь жёлтая тряпочка, которую Догда не даёт выбрасывать, а на ночь забирает с собой на лежанку.