Он начал отсчитывать удары по запястью и ждать. С каждой попыткой тревога все нарастала. Он чувствовал ее тепло и любовь, но ничего больше не происходило. Неужели она не понимает? Конечно, откуда же ей знать об этом. И тут он почувствовал, как его охватывает паника от предположения, что Анна могла отправиться на его поиски совсем одна, и рядом нет никого, кто бы мог ей объяснить, почему пульсирует дракон на ее руке. Только к концу этой бесконечно долгой поездки он услышал ответ. Девять легких ударов и еще, и еще. Их девять, девять против двоих, по крайней мере, Анна будет в безопасности.
Полученная весть окрыляла и поддерживала его, когда на очередном привале он стал искать подручный материал, чтобы незаметно оставить знак, указывающий их новое направление. Он так увлекся, что не сразу заметил Рагнлейва, который направлялся в его сторону.
— Оставляешь очередное послание? — сердце Артура дрогнуло, неужели его усилия были напрасны, и Рагнлейв нашел и уничтожил то, что он оставил Ормульву на прошлом привале? — В память о нашей старой дружбе я даже не против, тем более, если они не догнали нас до Трех скал, значит, разрыв между нами приличный, если они вообще тебя ищут. А может, ты думаешь, что твоя женщина придет за тобой? Знаешь, на это будет очень интересно посмотреть. Я даже скажу тебе, куда мы дальше поедем. Это Эсарэт.
Рагнлейв зло прищурился и наблюдал за реакцией Артура, который сразу переменился в лице.
— Ну что же ты побледнел? Ее жизнь в твоих руках, мне останется только наслаждаться представлением, которое состоится при вашем участии. Так что, пригласишь ее присоединиться к нам? Думай, у тебя есть время до рассвета. Я в любом случае сорву свой куш.
Он ушел опять к огню, оставив Артура одного. Эсарэт… если Анна и его люди пересекут границы этого города и попытаются его спасти, они не выйдут оттуда живыми. А он? Сможет ли он один что-то сделать?
Ответ пришел сам собой, и Артур успокоился. Он выберется из этого кошмара, и тогда Рагнлейв не сможет отделаться одними царапинами на своем лице. Артур крепко сжал найденную им ветку и прочертил на земле позади себя волну, затем еще одну и еще, будто от четкости рисунка зависела его собственная жизнь.
Теперь можно отдохнуть. Он прислонился спиной к дереву и закрыл глаза. Пусть этой ночью ему приснится Анна и ее улыбка. Он и сам улыбался ей, ведь знал, она почувствует его тепло, и Анна откликнулась на его любовь своей нежностью. Пусть будет хотя бы так, если сейчас нет другой возможности. Он вернется к ней, обязательно вернется.