— А кто вы будете?
Я из колхоза «Зауралец», бригадир бригады.
— Сейчас позовем, подождите.
Дождался я, переговорили, ознакомились. Он мне и говорит:
— Я за тобой машину пошлю — легковушку. Как тебя найти?
— Я, товарищ Сталин, буду на крыльце стоять в шевиотовом костюме и кожаной фуражке.
Вышел на двор, не успел цигарку скрутить, — уже подкатывают.
Пахомыч так был увлечен, что, кажется, перестал замечать меня. Это был не просто рассказ, а целое священнодействие.
Он уже обрисовал, как пил чай в кабинете вождя, как беседовал с ним о деревенских делах и, наконец, как тот дал указание немедленно отгрузить четыре лучших гусеничных трактора в адрес бригады. Речь его звучала так убедительно и уверенно, что я подумал: «Он и сам уже не в силах отделить в этой истории вымысел от действительности».
— Отправили меня обратно в мягком вагоне. Сижу — не тряхнет, не качнет. Только столбы мелькают!
Пахомыч говорил увлеченно, зная, что главный аргумент за ним — все в деревне подтверждали, что он действительно ездил в Москву, и показывали эти «сталинские» тракторы…
Вскоре время практики подошло к концу, и я уехал в МТС. Двое суток помогал механизаторам чистить, мыть и устанавливать на хранение комбайны. На третий день — к обеду, получив зарплату, уже спешил к проходящему поезду. До занятий в институте оставались одни сутки.
Выбежав из конторы, я вдруг увидел Пахомыча. Он был одет по-праздничному — в темный шевиотовый костюм, брюки заправлены в кирзовые сапоги, на голове новая кепка.
Взглянув на меня, и, сделав безразличное лицо, он спросил:
— Все уж, поехал?
— Поехал, Пахомыч, поехал. Скоро поезд подойдет.
— Что пешком-то. Давай садись. Лошадь вон с кошевой у коновязи.
— Некогда. Я через огороды напрямую, а то опоздаю.
Он растерялся, весь поник и замер, видимо, не находя, что сказать Потом вдруг встрепенулся:
— Слушай, старуха на дорогу тут шанег мне напихала, а я и забыл про них. Не обратно же везти. Сейчас принесу.
Схватив в кошевке сверток, он, подавая его мне, заговорил, как-то немного виновато и смущенно.
— Тут насчет тракторов-то. Их ведь вперед нас привезли. И не знаю, откуда совсем. А в деревне мне же и рассказывают, что, мол, Сталин их направил. Я им толкую, как было дело, что и не видел его, а они свое. Куда не появлюсь: «Расскажи, как у Сталина был?» И ждут! Рассказывать начну, а они поправляют: «Ты не скрывай, все равно мы уж знаем все».
Так и повелось потом… А я тогда по глазам понял, что не веришь ты. Надо бы удивляться, а ты смотришь жалостливо. А ты уж никому не говори об этом и не обижайся».