– Какая еще слабость? – недовольно пробурчал Вулф.
– Женщины. Приходила одна незнакомка, и я сказал ей, чтобы она вернулась в четверть двенадцатого. Беда в том, что прежде я бы на такую ни за что глаз не положил. Неужели у меня так вкус испортился? Я этого не переживу. Словом, мне необходим ваш совет.
– Пф! Детский лепет.
– Нет, сэр, я и в самом деле не на шутку встревожен. Вот посмотрим, что вы скажете, когда ее увидите.
– Я не собираюсь на нее смотреть.
– Тогда мне крышка. Она источает какое-то непостижимое обаяние. А ведь люди почему-то перестали верить, что ведьмы привораживают. Я и сам не верю. Кстати, встретиться с вами она хочет для того, чтобы показать вам некую вещицу, за которую обещано крупное вознаграждение. А пришла она к вам, а не в полицию, потому что ненавидит копов. Что это за вещь и как к ней попала – я не знаю. Впрочем, это все ерунда. Вы-то с ней за пару минут управитесь, а вот мне что делать? Может, я уже околдован?
– Да, – буркнул Вулф и потянулся к верхнему конверту в стопке почты – письму охотника за орхидеями из Венесуэлы.
Я развернулся к своему столу и принялся затачивать и без того остро заточенные карандаши. Жужжание точилки действует ему на нервы. Я взялся уже за четвертый карандаш, когда послышался рык:
– Прекрати! Значит, она ведьма?
– Да.
– Я уделю ей две минуты.
Вы оцените мой подвиг по достоинству только в том случае, если знаете, до какой степени Вулф не выносит незнакомых людей, особенно женщин, и насколько он ненавидит впрягаться в работу, а тем более после того, как только что получил чек на вполне приличную сумму. Ну да ладно. Итак, я сидел и предвкушал, как перекосится физиономия Вулфа, когда он увидит Хетти Эннис. Еще я подумал, что можно пока забрать сверток из-под дивана в гостиной и переложить в ящик своего стола, но потом отказался от этой затеи. Пусть полежит там до ее прихода. Вулф тем временем закончил читать письмо из Венесуэлы и принялся за рекламный проспект от компании по производству увлажнителей воздуха.
11:17 – дверной звонок молчал. В 11:20 Вулф сказал, что ему надо продиктовать мне несколько писем, но он не хочет, чтобы его прерывали. В 11:25 он встал из-за стола и прошествовал на кухню – возможно, чтобы продегустировать суп из каштанов, в который они с Фрицем решили впервые добавить эстрагон. В 11:30 я забрал сверток из гостиной. Черт с ней, подумал я, раз уж не может даже прийти вовремя. Отдам ей сверток прямо в дверях и распрощаюсь. Только я собрался вернуться в кабинет, как в дверь позвонили.
Посмотрев в одностороннюю стеклянную панель, я увидел Хетти Эннис, однако кое-что в ней изменилось: к пальто была пришита недостающая пуговица, а вот лицо нуждалось в мытье еще больше прежнего. Вся правая щека была заляпана чем-то темным. Растроганный пришитой пуговицей, я решил выслушать ее оправдание по поводу опоздания, если оно вообще было, но, когда открыл дверь, Хетти стала падать на крыльцо. Не издав ни стона, ни звука – просто вдруг начала оседать. Я бросился ее поднимать, но Хетти вырубилась. Тогда я отшвырнул в прихожую сверток, который все еще сжимал в левой руке, и, втащив бесчувственное тело внутрь, ногой захлопнул дверь.