Я чуть попятился и впустил его.
– Извините, но мистер Вулф занят, – напомнил я, – а я должен ему помогать. Поэтому, если вы расскажете мне, зачем…
– Конечно. – Альберт Лич снял шляпу. Да, волосы жидковаты, хотя лысым его, наверное, будут обзывать только годика через два. – Меня интересует женщина по фамилии Бакстер. Тамирис Бакстер, или Тамми Бакстер. Она у вас?
– Нет. Ей лет двадцать пять? Рост пять футов и четыре дюйма, светло-карие глаза, вес сто двадцать фунтов, меховая шубка и пушистая шапочка?
– Очень похоже, – кивнул Лич.
– Утром была. Пришла в десять двадцать, без звонка и приглашения, а ушла в десять тридцать.
– Она больше не возвращалась?
– Нет.
– И не звонила?
– Нет.
– Меня интересует еще одна дама. Хетти Эннис. Она здесь была?
Я склонил голову набок:
– Послушайте, мистер Лич, не сочтите меня грубияном, но – какого черта?! Мы с мистером Вулфом – лицензированные частные сыщики и не привыкли впустую разбазаривать свое время. Да, я слышал про Хетти Эннис – мисс Бакстер спросила, была ли она у нас, и я ответил, что нет. Она также попросила меня позвонить, если эта женщина появится, но я вряд ли уважу ее просьбу. Что, если этой Хетти Эннис взбредет в голову стать нашей клиенткой? Что, если она не захочет афишировать приход к нам? Словом, оставим эту тему.
– Гудвин, между прочим, я представляю американский закон. Я правительственный агент.
– И что из этого?
– Я хочу знать, приходила ли к вам сегодня Хетти Эннис? Я требую, чтобы вы ответили.
– Спросите лучше ее. Мисс Бакстер оставила мне номер их телефона. Дать вам?
– Он у меня есть. – Альберт Лич нахлобучил шляпу. – Гудвин, я знаю вашу с Вулфом репутацию. Может, с нью-йоркской полицией ваши штучки и сходят вам с рук, но не советую играть в кошки-мышки с Секретной службой. Зарубите это себе на носу, Гудвин. – И он вышел, даже не удосужившись прикрыть за собой дверь.
Заперев дверь, я направился в кабинет. Достал из стола Вулфа самую сильную лупу, вынул из сейфа новенькую двадцатидолларовую банкноту и вернулся в гостиную. Вулф по-прежнему стоял, хмуро взирая на Хетти, которая продолжала распинаться, как и перед моим уходом. При моем появлении она запнулась на полуслове, но тут же спохватилась и напустилась на меня:
– О, ты как раз вовремя, Малый. Он пудрит мне мозги, говорит, что мы никакого вознаграждения не получим, а я… Ой, что ты делаешь?
Прихватив пачку купюр, я подошел к подоконнику. Взял верхнюю из них, положил рядом с двадцаткой, принесенной из сейфа, и принялся сличать с помощью лупы. Мне хватило одной минуты. Тогда я взял нижнюю двадцатку. Тот же результат. Вынул одну бумажку из середины, наугад. И вновь то же самое. Засунув нашу двадцатку в карман, я подошел к Вулфу и Хетти.