Положение чуть скрасило лишь одно. Когда Кремер приказал одному из сотрудников принести чего-нибудь перекусить, тот оказался человеком приличным и счел, что даже собака имеет право есть то, что ей по вкусу. Поэтому мне подали именно то, о чем я просил: молоко и сэндвичи из ржаного хлеба с солониной. За исключением этого светлого момента, в остальном все было скучно и безрадостно. Мне пришлось провести в обществе Кремера и сержанта Пэрли Стеббинса свыше двух часов. Я даже не смог побить свой личный рекорд с лейтенантом Роуклиффом – однажды я довел его до заикания всего за две минуты и двадцать секунд. Я заключил пари с Солом Пензером, что с трех попыток повторю этот фокус, но уже за две минуты.
Наконец Кремер и Стеббинс решили, что с меня довольно. Мои часы показывали 21:32, часы на стене – 21:34, но они в отличие от моих спешили. Миновав приемную полицейского участка, я вышел на улицу. Я постоял на тротуаре, сделал три глубоких вдоха свежего морозного воздуха, чтобы хорошенько проветрить легкие, и принялся думать, куда мне пойти. Если направо, в сторону Восьмой авеню, то это такси, если налево, к Девятой авеню, то пятнадцатиминутная прогулка пешком. Решив прогуляться, я двинулся налево. Не успел я сделать и трех шагов, как вдруг кто-то схватил меня за плечо и резко рванул, прорычав:
– Ах ты, гнида поганая!
Рывок чуть развернул меня. Завершил я разворот уже своим ходом и по своей воле. Передо мной стоял Теодор Уид. Он сжал кулаки, а правую руку уже согнул в локте и отвел назад для удара. Играя желваками, он мерил меня полыхающим взглядом.
– Не здесь, кретин, – сквозь зубы проговорил я. – Даже если тебе и удастся мне врезать, в чем я лично сильно сомневаюсь, я начну звать полицию, и она, поверь мне, тут же объявится. Кроме того, прежде чем ты меня вырубишь, я имею право узнать, почему я гнида. Итак, почему?
– Сам знаешь почему. Ты дерьмо. И твой Ниро Вулф тоже дерьмо. Говорите, что работаете на Люси? Черта с два! Вы отдали полицейским ее оружие.
– С чего ты взял?
– Догадался. По вопросам, которые они мне задавали. Что, будете отрицать?
Честно говоря, после тяжелого дня голова у меня работала не лучшим образом, однако на пределе своих возможностей. Стоящего передо мной человека ни в коем случае пока нельзя было сбрасывать со счетов. Он лично обещал отдать обе руки на отсечение, лишь бы помочь Люси, и он сам же признал, что она не знает о чувствах, которые он испытывал к ней. Беседа с ним не повредит. Более того, она может оказаться полезной, но я пока не знал, что задумал Вулф, и потому не мог захватить Теодора с собой домой.