Ford против Ferrari. Самое яростное противостояние в автогонках. Реальная история (Бэйм) - страница 8
– Нам нравится то, что ты делаешь, и мы хотим предложить тебе кое-что еще, – сказал ему Генри II тем утром. И добавил после паузы: – Как смотришь на то, чтобы стать вице-президентом и генеральным менеджером подразделения Ford?
В ответ Якокка только улыбнулся и стиснул зубы. Отныне его обязанностью становился выпуск машин нового поколения – автомобилей 1960-х гг. Настал звездный час для человека, которого вскоре будут называть одним из величайших гениев маркетинга со времен Финеаса Барнума[3]. Генри II тут же дал ему небольшой совет:
– Если хочешь остаться в этом бизнесе и не потерять рассудок, будь решительным. Совершай ошибки, но двигайся дальше.
Их рукопожатие стало началом истории, куда большей, чем простое карьерное повышение. Ни Генри II, ни Якокка еще не ведали в тот момент, какая революция вскоре охватит их отрасль. Жажда скорости, подобно вирусу, поразит умы американцев уже через несколько месяцев и плотно укоренится в массовом сознании. Для производителей автомобилей это сулило немалые проблемы, но вместе с тем и огромные возможности.
…
Это был Детройт – город в Мичигане, где закончилась эпоха угля и пара, где неприличное богатство уживалось с почасовой оплатой труда. В течение XX в. автомобильная промышленность развивалась здесь так быстро, что местные жители шутя измеряли разрастание города в километрах в час.
В 1960 г. компании из Детройта продавали более 6 млн автомобилей в год. Местная автопромышленность потребляла 60 % синтетического каучука и 46 % свинца, производимых в США. В отличие от людей, которые основали американские автоконцерны в начале века, – Генри Форда, Рэнсома Олдса, братьев Додж, – автопромышленникам к тому моменту уже не нужно было знать, как проектировать двигатель. Зато им требовалась математика.
– Это бизнес, в котором важен каждый цент, – говаривал вице-президент Ford Льюис Крузо. – Десять центов умножить на миллион машин – это сто тысяч баксов. Поэтому мы тут практически готовы глотки резать за лишние двадцать пять центов.
Автоконцерны управлялись уже не теми, чьи фамилии продолжали красоваться на автомобильных шильдиках. Все, кроме одного. В Детройте Генри Форда II воспринимали почти как наследника престола.
– На этом здании – мое имя, – напоминал он собеседнику, если его авторитет ставился под сомнение.
Генри II стал легендой Детройта в тот самый день, когда медсестры родильного отделения впервые запеленали его, – 4 сентября 1917 г. Уже с первых лет его будущая судьба не оставляла сомнений. В 1920 г., сидя на руках своего знаменитого дедушки, он поднес спичку к смеси кокса и древесного угля в доменной печи «А» автозавода в Ривер-Руже. Под вспышки фотокамер трехлетний Генри II вдохнул жизнь в крупнейшее на тот момент промышленное предприятие мира.