Процедура старта «Ле-Мана» выглядела для американских любителей гонок по меньшей мере странной. Пилоты выстроились в шеренгу на обочине трассы напротив своих автомобилей, которые были расставлены вдоль боксов в порядке результатов квалификации: возглавляла шеренгу самая быстрая машина. Стартер стоял не сбоку, а по центру дороги, держа высоко над собой флаг Франции, которым он делал взмах ровно в 16:00. В этот момент пилоты устремлялись через две полосы к машинам, запрыгивали в кабины, включали зажигание и… прямо на стартовой прямой устраивали самый лютый и оглушительный затор, какой только можно увидеть.
За несколько минут до 16:00 жандармы очистили трассу от зрителей. Гонщики заняли свои места. В Италии Энцо Феррари устроился перед телевизором. Шелби начал привычно мерить шагами пространство бокса. На кону была репутация его компании. В квалификации Cobra показала себе достойно, разогнавшись до 317 км/ч на прямой Мульсан. В боксе Ford толпился целый отряд топ-менеджеров компании. После исполнения серии государственных гимнов сотни тысяч зрителей затихли. В этой тишине можно было услышать даже потрескивание непотушенных сигарет. Фотографы выстроились вдоль дороги, прицеливаясь через объективы, как артиллеристы на огневом рубеже. Голос из громкоговорителей по-французски отсчитывал оставшиеся мгновения:
– 30 секунд… 10 секунд…
Старт
Фил Хилл со всех ног кинулся к своему автомобилю. Через правую дверь он запрыгнул в кабину и включил зажигание. V8 ожил. Как обычно, нажал на педаль сцепления, переключился на первую, вдавил газ, отпустил сцепление, и… двигатель заглох. Хилл смотрел, как одна за другой отъезжают машины и исчезают на трассе. Шум стоял оглушительный, даже сквозь беруши. И вот он остался на старте один. Это казалось невероятным, но машина просто не двигалась с места! Из бокса, разинув рты, беспомощно наблюдали механики и менеджеры Ford. Когда Хиллу все-таки удалось завестись, он в полном одиночестве, позади всех начал набирать скорость, в ярости переключая передачи.
Уже тогда Хилл понимал: что-то в машине отказывается работать. Что-то пошло не так.
…
Сертис первым ринулся со старта в образовавшийся между машинами просвет, поднялся по небольшому склону направо и въехал под мост Dunlop. Ему нравилось покрытие «Ле-Мана», «ровное, как бильярдный стол». Два других Ferrari атаковали его, и он оказался третьим.
Ничего, предстояла еще долгая гонка.
Первые круги были одними из самых опасных. В плотном потоке неопытные пилоты на высоких скоростях сдирали краску о борта соперников, а это порой заканчивалось плохо. Самым разумным было как можно раньше оторваться от этого сброда. Сертис сфокусировался на трассе. Каждым нервом, каждым рефлексом он реагировал на движение своего автомобиля и машин вокруг. В ближнем бою Сертис был беспощаден. Он мог обогнать любого гонщика, даже самого уверенного в себе, сломать его концентрацию и оставить с носом. Выйдя на прямую Мульсан, Сертис застегнул ремень безопасности – после старта пилоты на трассе «Ле-Ман» могли сделать это только здесь, где руль можно придержать коленями.