Лишь немного напрягаюсь и сажусь ровнее, когда Дамир наоборот расслабляется. Потому что его далеко отставленное колено задевает мое, прошивая тело электрическим разрядом. Недовольно кошусь на Керефова — на языке так и вертятся колкие слова про танцоров, которым все жмет, и еще, что, так сильно развалившись, логичней курить кальян, а не вести машину, неся ответственность за наши жизни. Но я благоразумно останавливаю себя.
Еще не довезет…
Только скорбно вздыхаю и снова отворачиваюсь к окну, подальше отодвигая от колена Дамира ноги. В этот момент до меня доходит еще одна вещь — что адрес он не спросил… По позвоночнику тут же ползет холодок.
— А куда мы едем? — требовательно пищу я.
— Ты — домой, — лениво тянет Дамир.
— Знаешь, где я живу?
— Я говорил.
Поджимаю губы, не зная, что на это ответить. Молчим. Через пару минут понимаю, что, и правда, знает, потому что мы сворачиваем в мой район. Меня одолевает очень странное, противоречивое чувство: в районе груди схлопывается пузырем и растекается облегчение, и одновременно накатывает тупая тоска.
Ну вот… И всё.
Секунды текут быстрее, словно разгоняясь с каждым метром, приближающим меня к дому. Время неумолимо. Не остановить. Двор мой.
Кусаю истерзанные губы, быстро моргая и так и не поворачивая головы в сторону Дамира. Может я в чем-то не права?
— Парадная какая?
— Здесь тормози, — выходит как-то хрипло.
Дамир недовольно, шумно вздыхает, но послушно прижимается к обочине. Останавливается, включает аварийку. Еще один вздох.
— Жень…
— Спасибо, что довёз, пока, — перебиваю я и дергаю ручку.
Не поддается. Дергаю ещё раз. Что? Перевожу на своего провожатого изумленный взгляд.
— Жень, — с нажимом повторяет Дамир, игнорируя мой немой крик- вопрос. Садится ко мне вполоборота, положив одну руку на руль, а другой опершись на водительское кресло, — Слушай…
Он делает паузу, сглатывает, отчего у него явственно дергается кадык, и я вдруг понимаю, что ему очень сложно говорить это.
— Если я обидел тебя, то извини. Я не хотел, — выдает Дамир то, что я вообще никак не ожидала услышать.
Застываю в ступоре. Даже моргнуть не могу. И так в сто раз сложнее вынести его прямой, простреливающий меня насквозь взгляд.
— Просто… — Дамир осекается и разводит руками, не договорив. Вместо слов на его губах расцветает кривая чувственная улыбка.
От которой у меня проходит ступор и бросает в дрожь.
— Я не обиделась, — выпаливаю я, снова дергая ручку.
Дамир, проследив за моим паническим жестом, хмурится.
— Не обиделась ночью или утром? — с сомнением уточняет он.
— Вообще! Дверь открой, — демонстративно дергаю несчастную ручку еще раз.