— Дышать не забывай, — мерзенько хихикнул на ухо оборотень. — Хотя бы через раз.
Самым сложным, внезапно, оказалось сбеҗать из-за стола. Эллеонор очень заботливо посадила его рядом с Дорианом и напротив Грейс и Альбера. Так сказать, в близком подозреваемом кругу. Проблема же состояла в том, что не только Вилен пытливо присматривался к ним всем, но и все они присматривались к нему. Особенно — Флора, подсевшая по другую руку. Или ногу. Потому что её хрупкое колено ненавязчиво касалось его бедра. Что-то, возможно, вино в её бокале, сменило её гнев на милость, и она решила еще немного посмущать Вилена. Эллеонор смотрела на это обескураженно, но с затаённым весельем. Ей нисколько не было его жаль, будто он стал неожиданным, но милым развлечением, разбавил серые будни. А он мучительно хотел бы поговорить с ней. Не то, чтобы оправдаться, но Эллеонор оставляла столько недомолвок, что Вилена затапливало чувство, будто его бросили в бездонный колодец с чужими тайнами. И чужими хищными тётками…
Над столом сгущались неловкость, нервозность и скрип ножей и вилок по фамильному фарфору, гдe-то за дверями зала томился Вареник. вйвжаее Ρазговоры не клеились. Да, без леди Фейт во главе стола они бы пошли бодрее, а то и дошло бы до рукопашной, но её присутствие держало всех в пределах манер и приличий. Ещё никогда Вилен так не жаждал воссоединиться с напарником, ключ оттягивал карман.
— А налейте мне ещё вина, дорогой племянник, — промурлыкала Флора и подвинула за ножку пузатый и тонкий бокал. — Поухаживайте за мной.
— Конечно, Φлора.
Он потянулся за графином, но хрустальное горлышко перехватил Дориан и сам наполнил бокал до краёв, заставив Вилена отстраниться назад.
— О, Флора, как чудно, что ты осознаёшь, что в твоём преклонном возрасте ты нуждаешься в уходе.
— О, Дориан, — вернула она ядовито-любезный тон, — если я и нуждаюсь в чьём-то уходе, то в твоём. Уйди, пожалуйста, сделай милость.
Она резковато отдёрнула бокал, горлышко графина цокнуло по краю, и вино кровью пролилось на белую сқатерть, в тарелку Вилена и на его манжету. Он чуть не запел от окрыляющего счастья и вспорхнул из-за стола, втирая салфеткой вино поглубже.
— Простите, я покину вас ненадолго.
И он с удовольствием оставил их обмениваться убийственными взглядами, едва не вприпрыжку поспешив к дверям. Вареник подскочил с подоконника, где от скуки рисовал на запотевшем стекле неприличное.
— Идём скорее! — с горящими глазами выпалил Вилен.
Просить дважды не пришлось, и в долю секунды они уже вместе через две ступеньки побежали в кабинет.