— Выпейте, брат, — предложила миссис Уиллоу.
— Да я и так уже порядочно воздал, мэм — разве что еще капельку… Если вы увидите, как человек берет кусок мяса с нежностью и любовью, как ребенка — вот этот человек умеет резать мясо! Помню, был у нас как-то в лавке один парень — женатый, разумеется…
Спрятавшись в розарии, Джулия заливалась пьяными слезами.
— Н-не понимаю… Ну почему все должно закончиться?!
— Что должно закончиться? — Младший Уоткинс протянул ей зажженную сигарету и засмеялся. — Никогда здесь не был. Ну и розы, ты только посмотри! Небось уйма денег уходит, чтобы содержать все в порядке. Но теперь я знаю дорогу и могу сюда заглядывать. Может, и по ночам как-нибудь… А ты попробуешь ускользнуть из дома и наведаться в деревню. Так что должно закончиться?
Лежа в траве под розами, Джулия смеялась, плакала и снова смеялась.
— Капитан, — спросила школьная учительница, приближаясь к нему нетвердой, но целеустремленной походкой, — надеюсь, вы не сочтете меня наглой?
— Что вы, нисколько, — ответил тот, косясь через плечо на тент с шампанским; прикинув, что одного прыжка не хватит, капитан покорился судьбе.
— Расскажите мне о своих приключениях! — потребовала школьная учительница, цепко хватая его за рукав.
— Приключениях?.. — беспомощно повторил капитан.
Школьная учительница пьяно захихикала.
— Для такой, как я… для такой скромной п-персоны, как я, ну вы понимаете… — бормотала она, запинаясь. — Читаю одни только книги… Это очень важно — встретить ч-ловека, у которого были настоящие приключения! Прямо такие, знаете, настоящие-пренастоящие… Да… — И школьная учительница вздохнула.
— Боюсь, я вовсе не…
— Например, бросить упирающуюся деву через седло — через лошадиное седло то есть — через седло, через лошадь, через пустыню какую-нибудь… А она кричит и вырывается, и умоляет о пощаде — ведь она догадывается, что ее ждет, — и тщетно взывает о помощи, и упирается, и вырывается, и умоляет, и царапает вас ногтями, и умоляет…
— Это вряд ли, — ответил капитан. — Большинство моих дам идут вполне охотно, по доброй воле; с другими я как-то не особо…
— …и держать ее в плену долгими лунными ночами в шелковой палатке, на бархатных подушках… — Школьная учительница вздохнула. — Рахат-лукум… Шиш-кебаб… Жемчуга…
— Да-да, — поддакивал капитан, пятясь боком. — Непременно жемчуга…
— Луна пустыни… — пробормотала школьная учительница, но капитан уже ускользнул в темноту.
— Меня… что?! — переспросила мисс Огилви, приоткрыв рот.
Мисс Дебора наклонилась и прошептала ей что-то на ухо.
— Как?! — повторила мисс Огилви.