Наш палаточный лагерь расположился на небольшом каменном выступе над поросшей сухим кустарником обширной пустошью, которая простиралась до проступающих на горизонте очертаний потухшего вулкана. Каждое утро я поднимался пораньше, чтобы до начала работ по раскопке костей и окаменелостей каменного века в уединении полюбоваться рассветом. Порой я замечал вдали гиен, вприпрыжку возвращавшихся после ночи безобразного пиршества и частенько тащивших в своих мощных челюстях кость или конечность ночной жертвы. Хотя логова этой стаи располагались по соседству с нашим лагерем, наши два вида предпочитали держаться подальше друг от друга.
Как-то раз, ближе к полудню, я так увлекся своими работами, что даже не отреагировал, когда на меня накатила волна адского зловония, хотя оно должно было послужить мне сигналом опасности. До сих пор помню со всей живостью момента, как будто это было вчера, как поднял взгляд и встретился с глазами-бусинками на морде гиены. Помню и густое гнилостное зловоние, исходившее от уставившегося на меня животного. Охваченный ужасом, я бросил свою планшетку с записями и быстрее пули понесся прочь от грозившей мне смерти. Такого стрекача я не задавал ни разу в жизни и уверен, что за те тридцать секунд поставил личный рекорд скорости. Когда я наконец рискнул обернуться, едва переводя дух и чуть не падая от обжигающей боли в ногах, у меня отлегло от сердца: гиена не спеша трусила в противоположном направлении. Кто знает, может, она не меньше моего желала сбежать с места нашей встречи. Даже сегодня, стоит мне где-нибудь унюхать что-то, хотя бы отдаленно напоминающее смрадный дух гиен, в моей памяти воскресает пережитый тогда ужас.
Чем дольше живу, тем больше благодарен той гиене, что она решила не преследовать меня: шансов убежать у меня было ноль. Пишут, что гиена способна развивать скорость чуть ли не до 65 км/ч[225]. Я вообще-то резвостью больше сродни черепахе, чем зайцу, и подозреваю, что и в лучшей форме не способен даже на минуту выдать выше 25 км/ч. К тому же, в отличие от гиены, мне нечем защититься за неимением когтей, мощных лап и клыков. Захоти та гиена, она бы играючи порвала меня в клочки, а то и убила.
Хотя большинство людей разумно остерегаются крупных диких хищников, каждый июль в испанской Памплоне сотни взрослых мужчин по своей воле рискуют быть покалеченными или затоптанными огромными разъяренными быками. На празднике Сан-Фермин восемь дней подряд ровно в восемь утра на узкие, извилистые, еще времен Средневековья улочки выпускают дюжину быков. В течение нескольких следующих минут опасные и свирепые создания на протяжении 825 м преследуют толпу красочно разодетых отважных смельчаков. Заканчивается смертельный забег на арене для корриды. Заметьте: мужчины и быки по всем статьям и близко неровня. Быки раз в десять тяжелее, вооружены смертоносными рогами и, когда в раже стадного инстинкта несутся по улицам, могут догнать бегущего человека, особенно подвыпившего или похмельного