Пэм ткнула Боба локтем.
– Так что у вас случилось-то?
– Она стала меня пилить. – Боб разглядывал людей, толпящихся у барной стойки. – Сара начала меня пилить, и все закончилось.
– Моя подруга Тони очень хочет с тобой поужинать. – Пэм выложила перед ним визитную карточку, которую откопала в сумке.
Боб прищурился, достал очки.
– Она что, в самом деле поставила смайлик вместо точки над i? Нет, спасибо. – Он придвинул карточку обратно к Пэм.
– Как знаешь, – ответила Пэм, убирая визитку.
– Не беспокойся, друзья то и дело пытаются с кем-нибудь меня свести.
– Все эти свидания просто кошмар, – сказала Пэм, и Боб, пожав плечами, с ней согласился.
Когда они вышли из бара, было уже по-зимнему темно. Пэм пару раз споткнулась, пока они шли через парк к Пятой авеню; она выпила три бокала вина. Боб заметил, что туфли у нее на невысоком каблуке и с острыми носами. Она похудела с последнего раза, когда они виделись.
– Я тут один раз явилась на званый ужин раньше положенного, – говорила она, опираясь на его руку и вытряхивая камешек из туфли. – Люди там перемывали кости одной паре, которая еще не пришла. Мол, у них нет вкуса. В плане живописи, вроде бы, я точно не поняла. И знаешь, Бобби, мне стало не по себе. А вдруг они у меня за спиной говорят, что я навязчивая и у меня нет вкуса?
Боб не выдержал и расхохотался.
– Пэм! Да кого это волнует?
Она посмотрела на него и тоже захохотала от всего сердца, и смех у нее был удивительно знакомый.
– И правда! Меня это нихера не волнует!
– Может, они у тебя за спиной говорят, что Пэм Карлсон – умнейшая женщина, она раньше работала с выдающимся паразитологом.
– Бобби, если бы они знали, кто такие паразитологи… Ты бы послушал этих людей! «Кто-кто? А-а, вот оно как… Моя мать раз поехала в Индию, подхватила там паразита и болела два года». Все, больше им сказать нечего. Ну их нахер. – Пэм остановилась и посмотрела на Боба: – А ты замечал, что азиаты всегда подходят прямо вплотную? У них вообще нет понятия о личном пространстве. Меня это бесит.
Боб легонько взял ее за локоть.
– А ты скажи об этом на очередном званом ужине. Давай-ка я поймаю тебе такси. – Он поднял руку.
– Нет, я провожу тебя до метро. – Но такси уже подъехало, и Боб открывал дверь. – А, ну ладно… Пока. Хорошо посидели.
– Передавай привет всем своим ребятам.
Боб помахал вслед такси, влившемуся в плотный поток машин под неоновыми огнями. Пэм обернулась и помахала через заднее стекло, и Боб махал ей, пока такси не скрылось из виду.
* * *
Вернувшись в Нью-Йорк, Боб обнаружил, что дверь квартиры внизу открыта. Он заглянул посмотреть на место, где Адриана и Пижон пережили гибель своего брака. Владелец дома чинил кран, кивком поприветствовал Боба. Увиденное мельком – окна без штор, пустая комната без диванов, ковров, всего, что сопровождает человеческое жилище, – поразило его ощущением покинутости. Посередине гостиной серели комки пыли. Темнеющее небо за окнами казалось суровым и безразличным. Голые стены как будто говорили Бобу: «Извини. Ты думал, что здесь дом. Но с самого начала это была лишь пустая комната».