Слава обдумывал, куда можно отпроситься у родителей, да ещё и так, чтобы ему выделили хоть сколько-нибудь денег.
К нему в комнату как всегда совершенно бесцеремонно заглянула мама.
— Бездельничаешь? — задала вопрос с обвинительными интонациями в голосе.
— Типа того. Лето ведь.
Мама Славы облокотилась на дверной косяк, сложив руки на груди. Уставшие глаза под едва заметными — настолько органично они вписывались на её лице — очками недобро сверкнули.
Слава по её виду и интонации вопроса сразу определил, что по неведомой причине настроение у родительницы отвратное, а сын в такие моменты становился идеальной отдушиной.
— Может, уберёшь телефон, когда я с тобой разговариваю?
— Без проблем.
Слава отбросил телефон на диван, сменил лежачее положение тела на сидячие и с напускным интересом смотрел на мать, ожидая следующих её реплик.
— Ты вообще понимаешь, что переходишь в выпускной класс? Следующий год для тебя будет решающим в жизни. Ты хоть немножко об этом думаешь?
— Ага, мам. Каждый день об этом думаю.
Мама Славы склонила голову набок, обдумывая, прозвучало ли это искренне или саркастично. Сам Слава, впрочем, тоже не мог с этим определиться.
— Раз думаешь, почему не занимаешься?
— Мам, лето ведь!
— И вам ничего не задали на лето? Ладно, два месяца ты отдохнул, чёрт с тобой, хотя мог бы и подработать где-нибудь, а не у нас с отцом на папиросы стрелять.
— Я не курю так-то! — Слава попытался изобразить обиженное выражение лица. Получилось не очень.
— Год ты, слава богу, без троек закончил, но баллы твои в пробных экзаменах не впечатляют, — продолжала мать, не обратив внимание на возражения сына. — А набрать баллы — это для тебя сейчас самое важное. Мы не собираемся каждый год платить те сумасшедшие деньги, которые дерут в нашем универе.
— А как насчёт того, чтобы перестать тачки каждый год менять? Может, тогда и бабки за обучение не такими сумасшедшими покажутся?
Ноздри матери начали заметно раздуваться. Плохой знак.
— Так! Ты что тут вздумал деньги наши считать, сопляк?! — теперь её щёки начали приобретать алый оттенок. Ещё один плохой знак. Слава надеялся не довести дело до третьего знака, после появления которого — пиши пропало. Он уже сам начал жалеть, что огрызнулся.
— Не твоего это ума дела! Да ты должен молиться на нас, что ни в чём не нуждаешься, в отличие от многих твоих сверстников! Одеваем, обуваем, кормим как на убой, мопед, планшет, телефонов у тебя уже не счесть сколько было, только за этот год. А он лежит, развалился на диване…
— Вообще-то я сижу, — буркнул Слава, приостановив тираду матери.