Как бы он не отрицал и не хотел принимать этого, но с самого детства, как банально бы это ни звучало, его сердце принадлежало лишь одной девочке. Мышонку. Лизе.
Лиза начала появляться на уроках. Иногда даже трижды на неделе. Сперва держалась особняком, ни с кем не общалась, даже со Славой. Он делал попытки поговорить с ней, сесть за одну парту. Лиза оставалась холодной, отстранённой, недружелюбной. Слава ждал её после уроков, но она не смотрела на него, уходила в другую от пути к их дому сторону. На его сообщения отвечала редко и сухо, с неохотой.
Слава корил себя, ощущал вину, хоть и не понимал в чём же, собственно, он провинился перед ней? Неужели всё из-за того, что видел её в слезах? Почему она обиделась на него из-за такой мелочи?
Новенькую постепенно решили включить в свой круг Матвей и Женя. Перед осенними каникулами Лиза сидела за одной партой с Женей, Матвей пересел к Валере, а новым соседом на задней парте для Славы стала Регина.
Казалось, что для всей школы Регина и Слава стали парой. Слава только всё мялся и не решался сделать решительный шаг для утверждения витавшей в воздухе теории. С Региной ему было легко и приятно. Он и забыл, что она всем растрепала, что он жил с Лизой в одном доме.
Пару раз Слава даже проводил Регину до её подъезда. На самом деле, он ждал Лизу, но Лиза ушла в другую сторону. За ней вышла Регина, уверенная, что ждали именно её. В последний раз она стояла напротив Славы, вопросительно подняв бровь и явно чего-то от него ожидая. Слава обнял её на прощание и стремительно удалился, потом долго мучаясь над тем, нужно было её целовать или нет? Регина пожала плечами и ушла домой.
В школьной атмосфере появились новые для Славы нотки. В воздухе витала подвешенность, и он понятия не имел, что с ней делать. Эх, вернулся бы Родька! И что стало бы? Слава выгнал бы Регину с их места? Или она ушла бы сама? А хотелось бы этого самому Славе?
Жизнь катилась в неизвестном направлении, не желая вернуться в устоявшиеся устои. Настроение Славы скакало в течение дня, как на американских горках.
Утро. Сосредоточенная работа челюстей за обеденном столом. Взгляды домочадцев прикованные к тарелкам. Молчание сопровождает сборы. Давящая, напряжённая атмосфера в воздухе, когда любое слово способно вызвать взрыв. Поскорее бы уйти.
А вот он нагнал Лизу, уговорил её покурить во дворе. Она была даже немного приветлива. Она даже спросила: «Как дела, как настроение?» Она даже рассмеялась над Славиной плоской шуточкой о физичке. А Лизин смех бодрил не хуже самого крепкого кофе.