Не менее благополучно было и в других землях. Могур быстро освоился на новом месте, сполна оценив хозяйственность Роглада. Да то и сам частенько наведывался в свое бывшее наместничество. Север, несколько раздосадованный из-за урезания своего владения, тем не менее, после строительства дороги и потекших по ней купеческих обозов, остался вполне доволен. Обогащая княжескую казну, он не забывал и про свой карман. Гостиные дворы, кузни вдоль дороги и небольшие торжки-ярмарки приносили немалый доход.
Бывший больший воевода, а теперь наместник Междуречья, Велигор жесткой рукой навел порядок в этой земле, на корню искоренив измену и стяжательство. Жители весей вздохнули с облегчением, избавившись от принудительных поборов. Да и касаги, стиснутые с одной стороны атгарами, а с другой оранцами, присмирели, предпочтя доброе соседство опостылевшему коварству и интригам. После долгих переговоров, обсуждений и взаимных уступок, кагар касагов согласился на совместное осваивание русла реки Верглы, а так же той части Южных гор, которая доходила до берегов Теплого моря, омывающего цветущую Маринтию. Могур с Велигором и возглавили эти работы, как прежде сойдясь в одной связке.
Самыми неспокойными оставались границы Муравья. Канцы и ваглы, прознав про гибель Вельтара, попытались вновь промышлять разбоем, но, встретив дружный отпор Коруша и подоспевших Клюда с оранцами, понеся огромные потери, повернули ни солоно хлебавши. Нельзя сказать, чтобы это улучшило соседские отношения, но урок был преподан хороший. Олегу, который в это время был в Танагории, сообщили, когда все уже было закончено. Впрочем, уставший от крови воевода был рад, что обошлись без него, особенно когда узнал, что союзное светлогорско-оранское войско почти не понесло потерь. Сам он был настроен на совершенно мирный лад. Воевода успел уже побывать в Наварии и Ролании, восстановив с последней дружеские отношения. Но самым неожиданным сюрпризом стал приезд молодого кунавского княжича. По этому поводу в Танагире был устроен пир в его честь, состоялась и совместная охота. Княжич поведало том, что его отец разорвал союз с Ларконией и сожалеет о былом противостоянии. Так еще одним врагом стало меньше.
* * *
Дни пролетали один за другим. Олег продолжал колесить по разбросанным землям обоих княжеств, поспевая везде и всюду. Большинство его боевых соратников осело на месте, хотя они тоже не сидели сложа руки, а от бывшей дружины осталось менее полусотни бойцов. Но они неотлучно следовали за своим командиром, невзирая на усталость и погоду. И хоть обнажали гридни свои мечи разве что только обтереть влагу да проверить остроту лезвия, люди всегда поминали добром ушедший отряд. Не гнушались молодцы ни избы в веси поправить, где их застигала ночь или непогода, ни дорогу расчистить после завала. А то и зарвавшегося соседа по меже урезонить. Новые десятники пришли на смену старым. Огрень — тот самый роланец, что отомстил Довеню, танагорец Шишень, светлогорцы Ярак и Сивуч. А более всех обожал воеводу его посыльный Кушка. Подросток всегда был под рукой, ожидая любого приказа. Поначалу он возгордился было, вознесся до небес, но Олег прилюдно надавал ему лещей, так что Кушка седмицу потом дулся. Однако нужного результата Олег добился, и паренек почем зря больше нос не задирал, разве что перед своими звонкоголосыми сверстницами.