— Приятно слышать это, кошка, — меня кольнул укол ответного чувства, большой, щемящей нежности. — Постараюсь не обмануть твоего доверия.
— Нашего доверия, Кошак, нашего. Мне нужно было через это пройти. В принципе, всё было уже понятно, когда ты вцепился в того политического, в камере… Сейчас же всё стало ещё рельефней. Знай, я никогда не отпущу тебя, мы отныне — одна семья. До конца. Только от тебя рожать буду… — вот тебе и жёсткая Триша! Не сказать, что кошка размякла, но от былой нетерпимости властной республиканки не осталось и следа. И я отчётливо видел, чувствовать, осязал — её словами говорит отнюдь не страсть. Вернее, не одна лишь страсть. Метиллия всё для себя решила, она теперь не отступится.
Время стремительно утекало, ариала хмурилась, метиллия сжимала зубы в попытке совладать с собой, но получалось у неё всё хуже. Вот ладонь девочки порхает вниз, на мою ягодицу; по-хозяйски скользит, разминает, и в конце… сильно сдавливает. Из горла пепельноволосой рвётся рык, в имплант впивается своенравный коготок ментального нажима, и мне, и без того перевозбуждённому, становится почти невозможно терпеть.
— Кошак, — тихо шепчет чертовка, почти в самое ухо. — Готовься. Я тебя сейчас немножечко… трахну. Прямо на этой колонне. Постарайся успеть включить поля, иначе… весь город увидит нашу игру.
Только Викера могла меня сейчас спасти от расплаты, однако в ответ на отчаянный взгляд лишь хищно ощерилась:
— И нечего на меня так смотреть, — разъярённой фурией зашипела наставница. — Сам виноват. Нечего было к ней на колени прикладываться и так соблазнительно мурчать! Если бы ко мне так лёг, я бы тебя прямо там разложила — удивляюсь выдержке ученицы.
— Поля, Кошак! Давай! — и девочка сильно вдавила меня в колонну, а ариала тем временем сместилась назад и вбок, чтобы прикрыть нас со стороны улицы. Было бы больше кошек, они бы попросту окружили нас, отсекая любопытные взгляды, сейчас же вся надежда оставалась на поля. Микроскопом — и по гвоздям, по гвоздям…
И именно сейчас, в момент крайнего напряжения, в коммуникаторе возник заводной голосок Сай:
— Признайся, Кошак, что твоя кошечка молодец?.. Спасла от жестокой участи быть изнасилованным прямо на ступенях ресторана, куда ты по неосторожности заглянул с этой хищницей.
Удивительно, но голос сестры вернул Тиш к реальности. Кошка, уже запустившая было руку ко мне под комбинезон, прервалась на середине движения. Сделала вдох-выдох. И резко, словно в омут нырнула, отстранилась. В следующее мгновение метиллия, стремительно развернувшись на каблуках, быстро зашагала к стоящему прямо у ступеней катеру. Я отлип от колонны. Встряхнул головой, пытаясь разогнать вязкую муть возбуждения. Удавалось с трудом. На помощь пришла Викера. Подхватила меня, шального, дезориентированного, и буквально втащила в жерло кошачьей берлоги, по недоразумению именуемой бронекатером поддержки.