Пару раз кинут косые взгляды, этим и дело ограничится. Вот наколки на пальцах гораздо хуже и привлекают нездоровое внимание. Патруль ППС, опера или другие правоохранители могут привязаться, если часами находиться в людных местах. Мне это не грозит. Ездить буду на такси, а в магазин зайду со стороны складов. Риск встречи с ментами минимален.
Я поставил перед собой глобальные цели, но отказываться от маленьких радостей и ограничивать себя в простых житейских удовольствиях не собираюсь. Особенно, когда кооперативное движение запустится в полную силу. Для меня комфорт, возможность путешествовать и жить в своё удовольствие превратились в необходимые потребности. Слишком многого я был лишен в прошлой молодости, а возможность подняться на высокий уровень достатка появилась после многих лет напряженной пахоты, когда мне пошел пятый десяток.
Сейчас мне хочется выглядеть хорошо на свиданиях с любимой девушкой. Я осознаю, что сначала вызвал интерес Евы своей необычностью. Слишком яркий контраст получился между мною прошлым и настоящим. Как между гориллообразным уголовником и хлипким ботаником-интеллигентом.
Паранойя не успокаивается. Продолжает настойчиво грызть. Вопит, что одежду можно было подобрать попроще и не выделяться среди общей серой толпы восьмидесятых. Но я идти у неё на поводу не намерен. Тем более, что одеваюсь так, редко, только когда иду на свидание. В остальное время хожу намного скромнее, в джинсах и неброских, но дорогих зарубежных вещах, без кричащих лейблов.
Когда от наколок на пальцах избавлюсь, вообще отлично будет. Можно большой бизнес здесь и на Западе делать, с привлечением высоких чиновников, а в будущем и политиков. К сожалению, с этим придется подождать. Сейчас время такое, без терок с уголовниками никак.
Впрочем, и в восемьдесят шестом, среди воров хватает любителей цацек и модных шмоток, особенно этим отличаются «лаврушники». И их никто не хватает. Кавказцы раскатывают на машинах, сидят в ресторанах, сводя к минимуму возможность встречи с работниками милиции при исполнении…
Через полчаса я уже подъезжал к рынку на желтой волге-такси. Георгий по-прежнему торговал цветами в своем киоске. Увидев меня, усатый грузин в огромной кепке расплылся в широкой улыбке. Быстро выбрал мне семь роскошных алых роз, минуты три заботливо упаковывал их в хрустящую прозрачную пленку, делая пышный бант из красной ленты. Взял с меня пятнадцать рублей, отмахнулся от дополнительной пятерки и пригласил приезжать почаще.
В универмаге всё прошло ещё быстрее. Попросил таксиста припарковаться во дворе рядом и подождать. Пятерка в качестве залога и оставленные цветы убедили его, что я никуда не сбегу. Нырнул в черный вход, где бывшие коллеги уже грузили в зеленый ИЖ-фургон коробки с чехословацкой обувью. Отвел в сторону бригадира, пояснил проблему, вручил ему две десятки и довольный гешефтом Сергей Владимирович убежал в магазин, крикнув подчиненным, чтобы заканчивали без него.