— Мы готовы.
Ашот подхватил лежащую тетрадку и ручку.
— Мы тоже, да…
Через час значительная часть золота перекочевала в сумку Георгия, мы обливались потом в жаркой комнате, взвешивая золото, пересчитывая деньги, занося граммы и суммы в тетрадки. Наш опустевший портфель распух от пачек денег, сумка компаньонов раздулась и потяжелела от золотых изделий. И в этот момент в комнату зашёл хмурый мужчина лет пятидесяти, один из родственников старейшины.
Я оторвался от пересчёта очередной пачки купюр, выложенных на стол, Ашот — от записей в тетрадку. Грузин и отошедший к столу и увлеченно перемалывающий челюстями мясную нарезку толстяк тоже с интересом разглядывали гостя.
— Парон, на минутку отойти можешь? — спросил он, остановившись возле входа.
— Сейчас, — патриарх встал, протиснулся между столом и креслами. Сделал несколько шагов вслед за мужиком, и скрылся за дверью.
Вернулся Левон Суренович через пять минут. Его лицо по-прежнему было приветливым и доброжелательным, но я сразу, как только его увидел, понял — что-то произошло.
— Предлагаю сделать перерыв минут на десять, — предложил он. — А мне с Михаилом нужно поговорить. Ашот останься здесь, присмотри за золотом и деньгами.
— Хорошо, папик, — послушно кивнул парень.
— Что-то не так? — напрягся проницательный грузин.
— Ничего такого, что может помешать сделке, — успокоил старейшина. — Мне у Михаила надо кое-что уточнить.
Я вышел за Левоном Суреновичем в соседнюю комнату. Патриарх приблизился ко мне вплотную.
— Наши мальчишки, наблюдающие за подъездными дорогами и селами рядом, обнаружили две подозрительные машины, «копейку» и горбатую старую «волгу», — тихо сказал старик. — Позвали мужчин с биноклями. Те присмотрелись — там их человек восемь. По внешнему виду — уголовники, в блатных татуировках. Они сейчас стоят у речки, возле разрушенной старой мельницы, километрах в трех отсюда. Место считается нехорошим, и деревенские там стараются не лазить. Самое интересное, что рядом проходит дорога, по которой вы будете выезжать обратно в Москву. У одного из них видели ствол за поясом. Сам понимаешь, случайность в таких случаях исключена. Они совершенно точно по вашу душу приехали.
Я внутренне окаменел, осознав сказанное. Холод обжигающей волной распространился по груди. Во рту мгновенно пересохло, сердце выстукивало тревожную барабанную дробь, пытаясь выпрыгнуть из груди.
«Доигрались! Кто?! Какие суки навели? Что теперь делать? Как из этого дерьма выбраться?» — мысли сменяли друг друга в сумбурном калейдоскопе эмоций, вызванных потрясением.