Знаете шутку тех времен: как по тому, где ставится ударение в слове «цепочка», понять, какого веса это ювелирное изделие? Если вам говорят, что это «цепочка» – ударение на «о», то имеют в виду рядовую цепь весом от 1 до 10 граммов. А вот «цепочка» с ударением на «е» – это символ девяностых весом от 25 до 600 граммов золота 585 пробы. Такие примитивные изделия – символ зарождающегося капитализма.
Но если отвлечься от романтической составляющей тех времен, все остальное было из рук вон плохо. В институтах мы получали высшее образование, которое нам было уже не нужно, так как развалилась система распределения и развалились сами предприятия, на которых мы должны были работать. Получив свои дипломы, каждый из нас лихорадочно думал: куда идти работать.
Всем стало понятно, что надо куда-то двигать, чтобы как-то где-то работать и, желательно, развиваться. Это стало отправной точкой всех мытарств моего поколения – великая миграция. Наши небольшие города, при Леониде Ильиче бывшие тихими и безопасными, стали настолько криминальными, что мысль о переезде была одной из самых насущных. Все искали какие-то лучшие места…. Стали сниматься с якорей и куда-то переезжать. Началась великая миграция великой страны.
Инженеры больших городов союзных республик переезжали в небольшие поселки в центральной России и шли работать на рынок. Директора крупных оборонных предприятий шли в сторожа. Учительницы уходили на панель. Партийные лидеры – в бизнес. Если посмотреть, сколько моих одноклассников уехало с малой родины, то это не менее половины. И у всех такая история. Где бы мы ни жили, в Сибири, в Дагестане, в Молдавии – многие поменяли место жительства.
Мы переехали в места с другими традициями, и нам всем пришлось трудно… Мы годами наращивали друзей, с трудом находили дело по душе, а замуж выходили или женились вообще с большим трудом – ведь все вокруг было другим. Нам понадобились годы, чтобы обрести устойчивость и уверенность на новых местах. И годы эти были такие лихие, полные отвратительных междоусобных войн, грандиозных экономических кризисов, криминального разгула, что иногда я думаю – а как вообще мы выжили?
И вот, наконец, двухтысячные. Наконец, посадили в тюрьмы рэкетиров и назвали их, как положено, бандитами. Наконец, все снова вспомнили, что в стране есть государственные органы, такие как милиция, прокуратура и муниципалитет. Как-то все подтянулись и успокоились. Наши расшатанные нервы потихоньку начали приходить в норму.
Нам уже за 30. Молодость прошла. А дел невпроворот –мы еще только образовали семьи, еще только начали осознавать, какую карьеру хотим строить…. Поэтому в двухтысячные нам пришлось трудиться еще сильнее, но уже более результативно. И многие из нас в этом преуспели – и карьеры задались, и дети подрастают.