Мы похихикали. Через 5-10 минут в дверь просочился очередной опоздавший студент, а с ним и Зарбазан. Опять через какое-то время он громко залаял. Марковский опять снял очки, засучил рукава и вынес собаку на руках, деликатно и бережно. Покачав головой, закрыл плотно за ним дверь. История повторилась еще через 10 минут, потом еще и еще. И всякий раз Марковский невозмутимо, без проявления какого-либо гнева или злости аккуратно депортировал нарушителя в коридор. И всякий раз Зарбазан с удовольствием оказывался у него в руках и не возмущался выдворению. Может, ему нравилась нежность Марковского? Ведь он привык к грубому контакту с ногами и к крикам типа «Пошел вон». А тут вежливость и учтивость…
Не знаю, сколько прожил на вахте худграфа это пес. О его существовании знал предположительно даже ректор и почему-то тоже не имел возражений на этот счет. Иногда к нам на факультет приводили иностранные делегации во главе с ректором. Действительно, как еще произвести впечатление на иностранцев, как ни худграфом с его расписными стенами и скульптурами во дворе? И пока гордый ректор и услужливый декан размахивали руками, показывая те или иные украшательства, а иностранцы ротозейничали ошалело по сторонам, к ним в толпу врывался Зарбазан с неистовым лаем – ведь иностранцы не входили в его ближний круг. Сначала гости в ужасе шарахались, потом их и Зарбазана успокаивали и опять презентовали пса как талисман факультета. Такая «мимимишная» история тут же начинала нравиться иностранцам и впоследствии приносила какие-то бонусы факультету. Иностранцы были, конечно, просвещенные, из Европы или США. Короче, да здравствует Green Peace! Зарбазан стал не только талисманом уже теперь пединститута, но и символом доброго отношения к животным в постсоветском Дагестане. Бурные и продолжительные аплодисменты. Он стал бы звездой «Инстаграма», если бы время перекрутили вперед.
До сих пор вспоминаю то ли собаку, то ли свою жизнь на худграфе. Эх, молодость!
Каждое лето я, как перелетная птица, лечу на юг. К родственникам. В небольшой российский городок, где основная часть построек – частные дома. Хорошие кирпичные дома, утопающие в зелени.
И вот я, окруженная небольшим коллективом собственных детей, сижу в течение месяца на местном огороде, вдыхаю горячий кислород и наслаждаюсь дарами местной флоры.
А вокруг нас клубится пестрая интересная жизнь наших родственников, коих не менее 20, а может, и 30 человек. Они к нам относятся слегка настороженно, считая нас странноватыми москвичами. Ведь вся Россия знает, что москвичи недружелюбны, сторонятся всех и вся и вообще с прибабахом. Мы приезжаем сюда не менее 5 лет, за эти годы мы слегка разубедили нашу родню по поводу прибабахов, но небольшая настороженность осталась. Если б не она – на нашем огороде тусило бы ежедневно не менее 10-15 человек, а так тусят 5-6 вместе с нами. Находясь в этом шумном пестром обществе, я наслаждаюсь возникающими картинками южно-российской жизни. Потому что это совсем другое, чем в Москве.