Время до темноты оставалось, поэтому Йорген, Сигмунд и Фритьеф отправились, как они выразились «по делам», отрядив оставшихся по хозяйственной части. Старшим над нами с Калле был назван Хрут, чему, впрочем, ни я не мелкий гаденыш возражать не стали. В Борге, в отличие от опытного Хрута мы оба были впервые.
Нагрузившись кое чем из принесенного, ступили на мощеную деревянными плахами мостовую городка. Улиц здесь, в моем понимании не было, просто когда-то, кто-то поставил одну лавку здесь, другую там, потом пристроил сараюшку или сортир, обнес забором, а все что осталось — назвали тротуаром и замостили. На удивление было довольно чисто, никто против ожидания не выплескивал ночные горшки на мостовую нам под ноги. На мой вопрос работник дяди пояснил, что в городе следят за санитарией, и даже есть специальные штрафы для нарушителей. Выгребные ямы вынесены за пределы стены и каждый житель города обязан выносить помои и опустошать содержимое сортиров только туда.
Впрочем ароматы городка все равно были далеки от современных мне, московских: пахло сырым деревом, плесенью, дымом, различной едой, все равно примешивался гнилостный запах.
Население Борга составляли почти исключительно торговцы и ремесленники. Соответственно основным типом здания была торговая лавка, с пристроенным жильем самого торговца с домочадцами, работниками и рабами, хлевом для скотины (наконец-то я увидел, что скотина живет отдельно!), какими-то хозяйственными постройками, неизменным сортиром. Каждое такое владение выходило фасадом лавки на мостовую, где верхний этаж отводился под жилье, а остальные пристройки образовывали нечто вроде дворика, с которого был выход на совсем узенький задний тротуарчик. Иногда между такими владениями был проход, совсем узкий — встретишься, не разойдешься, иногда нет.
Хрут уверенно вел нас вперед, хотя после третьего нелогичного поворота я окончательно заблудился в этом лабиринте. Успокаивало только то, что сам городишко небольшой, всегда можно дойти до стены, по ней — до ворот, обойти снаружи до тракта, а оттуда я дорогу запомнил — первый поворот направо — наша гостиница.
На мостовых было многолюдно… нет, правильнее сказать — многоорочно. Большинство встречных-поперечных мужиков были одеты так же, как мы: подпоясанные узкими ремешками рубахи с разной длинной рукава, разнообразные штаны, от почти обтягивающего трико до широченных шароваров, голени в обмотках, на ногах такие же кожаные башмаки на завязках, на пуговицах и даже с клапаном. Некоторые орки попадались в головных уборах, большинство — с непокрытыми головами. Все сплошь — длинноволосые, с завитыми в косы, или собранными в хвосты.