Тридцать лет? По-моему, орк что-то путает. Это ж на ветру, да в соленых брызгах!
— И когда это, правильное время? — спросил больше, чтоб разговор поддержать, но видно Фритьефу было в охотку поговорить не про крестьянское житье-бытье, а вспомнить времена, когда и сам по морю ходил.
— Стригут в начале июня, тогда она лучше кожным салом пропитана, еще не успела на солнце обгореть, да ветром высушиться. Йорген оказывается уже давно задумал сына в форинги определить, корабль собственный заиметь. — он мечтательно прикрыл глаза на пару секунд, — Даже мне ничего не говорил, тихушник старый. Видать боялся, что тролли удачу украдут, не сбудется начинание. Сейчас, парень, все свободные женские руки будут заняты: чесать да прясть, а потом уже и ткать, даже Инга говорила, что за прялку сядет. И все равно, не помог бы Йоргенов зять, к весне не успели бы.
Вдруг он, даже не меняясь в лице выхватил из-за пояса маленький топорик, и одним движением запустил в редкие заросли. Я вздрогнул — из кустов раздался истошный крик, будто кошке лапу отдавили. Фритьеф, в два прыжка метнулся туда же, я только успел перехватить брошенный повод, короткий добивающий удар, и вот он распрямился во весь рост, держа в руке тушку зайца.
— А вот и свежатина! — заявил довольно, улыбаясь во всю пасть.
Но все равно, еще часа два или три мы шли и ехали, где пешком, где верхами, пока наконец Фритьеф не объявил привал. Пока я расседлывал и стреноживал лошадей, предварительно освободив от ноши, он успел уже развести небольшой костерок, освежевать тушку, посожалев, что не сезон и шкурка «бросовая».
— Скорей бы зима, — чуть ли не мечтательно проговорил воин, — наконец-то на охоту нормально можно будет сходить, а не бить острогой лосося в реке.
Я хмыкнул, охота так охота. Мне лично, теперь, по барабану.
* * *
Перекусили зайчатиной, запивая квасом, налитым в прихватизированный мной бурдючек, да поехали. Снова впереди в такт шагам лошади покачивается фигура Фритьефа, между нами ступает груженая заводная, за ней уже я, замыкаю наш небольшой караван.
По всему вижу — хорошо Фритьефу, он прям видит, как снова окунется в походы, битвы, грабежи. Чувствую, мужик почему-то долго был лишен этого, а с решением Сигмунда пойти в поход стал просто расцветать.
А я? Опять накатили думы-размышления. Вот растешь ты, читаешь книжки, смотришь фильмы и все они об одном: «ты избранный, нео!» Будь победителем! Даже на древнегреческих олимпийских играх не было вторых мест! Пришел к финишу вторым — ты неудачник, лузер! И видишь себя вперед по жизни, не иначе как «главным героем», в окружении верных товарищей и толпы восторженных девушек…