— Однако есть преимущество и в том, чтобы быть госпожой. Знаешь, я тут узнала, что у тебя тоже есть племянница. А у нее есть дети. Посылая им свое жалование, ты делаешь благое дело. Вот только я не знаю… ты расстроишься, если на них случайно нападут разбойники? Много разбойников. Ведь кто-то может их нанять.
— Пощадите, госпожа! — рухнула на колени старуха, касаясь лбом пола и начиная дрожать еще сильнее. — Умоляю, пощадите!
— Ну что ты, как я могу изменить судьбу? Это только тебе под силу, — хохотнула Эдиз, слизнув с пальцев виноградный сок. — Вот ты любишь свою племянницу, и я свою люблю. Она вчера вечером поранилась, и теперь болеет. Чтобы она поправилась, ей нужно принимать лекарство. И ты будешь добавлять его ей в еду каждый день. И за это доброе дело судьба ответит тебе тем же. Мне кажется, что если ты согласишься, то разбойники будут обходить твоих родственников стороной.
Служанка всунула в руки старухи бумажный сверток с оговоренным лекарством, и та окончательно побелела. Сложно было не догадаться, что внутри далеко не лекарство.
— Ну? Так что скажешь? Ты поможешь мне? — нетерпеливо дернула бровью тетушка.
— Служанка… исполнит приказ госпожи, — всхлипнув, тихо ответила Айла.
Я опустила глаза вниз, чуть приподняв брови. То, что раньше казалось преодолимой неприятностью, только теперь обрело черты реальной угрозы. Пусть до этого Айла мне говорила, что тетушка настроена решительно, но я совру, если скажу, что до меня дошли ее слова в полной мере. Усевшись в траву, я глубоко задумалась, продолжая прислушиваться к разговорам.
— Очень хорошо. Теперь ступай, — довольно улыбнулась Эдиз.
Шорох юбок, звук шагов — я слушала все это, не двигаясь с места. Айла быстро ушла из сада, а две змеи остались. Вскоре одна из них заговорила.
— Госпожа, прошу простить мне мое любопытство, но могу я задать вопрос? — осторожно начала служанка тетушки.
— М? Спрашивай, — отвлекаясь от поедания винограда, снисходительно произнесла женщина.
— Эта семья… почему вы так ненавидите Эру?
— Потому что она — дочь Хакана, — не стала ничего скрывать тетушка. — Этот мерзавец всю жизнь мне испортил, поэтому жизнь и деньги — меньшее, чем он может мне отплатить.
— Ох, госпожа, что же он такое совершил?
— Я должна была стать невесткой самого губернатора! Самой богатой и уважаемой женщиной этих земель. А он выдал меня замуж за своего друга детства. Моя сестра, говорит, должна прожить хорошую жизнь с человеком, который будет ее любить. Этот негодяй — мой муж — наплел братцу о своей неземной любви ко мне. А сам был всего лишь жалким рыбаком! Да как он посмел даже думать обо мне?!! Ненавижу! Как же я всех их ненавижу! В нашу первую брачную ночь у него тряслись руки. Представляешь, какая мерзость? Я, дочь богатой семьи, первая красавица этого города, была выброшена, словно мусор. Думаю, будет справедливо, если эти двое умрут, а все их имущество достанется мне.