Видимо, разглядев в моих глазах свою незавидную участь, мужик принялся пятиться. В его до этого дерзком взгляде промелькнула сначала неуверенность, а затем и зарождающаяся паника.
В какой-то момент он и вовсе развернулся, чтобы рвануть от меня в сторону трансформаторной будки. Подгоняемый жаждой мести я бросился следом за мелким вредителем и именно этот необдуманный поступок стал роковым.
За электрической подстанцией меня уже поджидали.
Стоило завернуть за угол строения, как живот резануло острой болью. Я попытался закричать, позвать на помощь, но плотная ладонь, пропахшая солярой и мазутом ловко заткнула мне рот.
Вместе с кровью из распоротого живота утекали и силы. Я дёргался, сопротивлялся, но всё было тщетно. С продырявленным брюхом, удерживаемый с двух сторон, прижатый спиной к трансформаторной будке я только и мог, что мычать да вращать глазами от боли.
В какой-то момент неприятные ощущения поблёкли, а вместе с ними ослабла и хватка моих убийц. Земля ушла из-под ног, и я начал заваливаться вперёд. Именно в этот момент, сквозь спустившиеся сумерки я сумел разглядеть второго нападавшего.
"Охренительный план Олег, надёжный как холодильник Заря. Одного ты не учёл — человеческой жадности и тупости. Твоей тупости Олег!"
Нет, ну кто мог предположить, что водитель фуры решит меня кинуть? Вот гнида, чтоб ему на ручник жопой усесться и на СПИДозной плечевой жениться…
* * *
— Стоум, ты где шляешься блудень малолетний!? — донеслось до ушей стариковское ворчание.
"В подполе, где же ещё?! Ты же меня сам за огурцами отправил, маразматик старый!"
Впрочем, вслух перечить не стал. Иной мир — иные правила. Старость здесь в почёте, а мой нынешний дед к тому же самый знаменитый человек на селе. Ну ещё бы! Бывший десятник княжеской дружины — это вам не хрен с горы. Такой, несмотря на преклонный возраст, и нос набок своротить может — силушка в руках ещё осталась.
Искомые соленья нашлись быстро, и я споро начерпал малосольных огурцов из кадушки прямо в деревянную миску.
Осталось дело за малым — выбраться из погреба. Для полноценного человека задача не из сложных, для меня же — очередное испытание. С единственной рукой, да и той занятой, довольно тяжко взбираться по деревянной лесенке.
Пока корячился у первых ступенек, запихивая миску под правую культю, сетовал на судьбу. С одной стороны, по велению неизвестных сил я обрёл вторую жизнь. С другой же, судьба мне досталась преотвратная. Словно в наказание за последнюю выходку, я родился одноруким калекой. После такого волей-неволей задумаешься о вселенском равновесии.