– Вы, жалкие трусы! Вас собралось четырнадцать тварей, чтобы убить одного! Но берегитесь – есть те, кто за меня отомстит!
– Хотя обычно убийцы могут требовать справедливого суда… – начал Бреннон.
– О, добродетельные господа! – со смешком воскликнул чернокнижник. – Имейте в виду, кто тронет волосок на моей голове, тоже станет убийцей!
– …но для вас я намерен сделать исключение, – продолжал комиссар. Он стоял над братом Братоломео, который не мог подняться из-за тяжести цепи, что крепко обвивала его ноги. Девять консультантов, кардинал, пироман с воспитанницей и ведьма обступили его. Над опушкой светила луна, и небо было удивительно ясным.
– Что же вы в самом деле не отведете меня в суд, – с издевкой поинтересовался чернокнижник, – для справедливого приговора, а?
Натан задумчиво посмотрел на него и с удивлением понял, что вместо ненависти испытывает лишь глубочайшее отвращение. Он не хотел даже притрагиваться к этому человеку, не то что разговаривать, выяснять его мотивы, причины, ход преступных действий…
– Вы, консультанты, борцы с нечистью и нежитью, – продолжал брат Бартоломео, – неужто вам по вкусу убивать человека, собравшись тут такой толпой?
– Вы замучили и шестоко убили одного из нас, – холодно ответила мисс Эттингер.
– И потому вы мне мстите? А вы, церковник, – чернокнижник обернулся к кардиналу, – богомольный святоша, вы будете спать после этого спокойно?
Кардинал вперился в бывшего сотрудника плотоядным взглядом и удовлетворенно изрек:
– Аутодафе. Не будем тратить время на официальную часть, тем более что я не намерен способствовать вашему раскаянию, отпускать вам грехи и тем самым давать надежду на Царство Божие.
– Католик, – с отвращением выплюнул Бартоломео. – Вы, католические вши… – Он посмотрел на Редферна. – Но вы-то должны меня понимать!
– От природы вам достался удивительный, редкий дар, – сказал Энджел. – Вы сами выбрали, на что его растратить.
Чернокнижник перевел взгляд на Маргарет, но девушка улыбнулась так зловеще и отчужденно, что он наконец заткнулся.
– Перед аутодафе недурно бы вытащить из него все, что он знает о своих уцелевших подельниках, – сказала Джен. – К тому же мне нестерпимо хочется содрать с него шкуру! Давайте я начну?
Чернокнижник сглотнул и отполз подальше.
– Не думаю, что почти шестьдесят тысяч погибших хоть как-то тяготят вашу совесть, – произнес Натан. – А потому не вижу смысла затягивать.
– Зачем вы влезли не в свое дело? Никто бы не погиб, если б вы не вмешались, а мы бы черпали оттуда, как из бездонного колодца!
– Никто, кроме тех, кого вы убили при подготовке вашего подвига?