– Я все время помню, – пробормотал он. – Все время – но когда я их вижу… это становится невыносимым.
– А они помнят? Люди, которые внутри фамилиаров?
– Нет. Это было бы слишком немилосердно.
Маргарет нахмурилась. Ей казалось, что пес помнил – по крайней мере, Энджела. Но почему он так кидался на наставника?
– Тогда почему пес мистера Лонгсдейла пытался вас загрызть?
Редферн закрыл глаза. По его лицу пробежала судорога, как от боли. Мисс Шеридан пристально смотрела на него. Он ведь ни разу не рассказывал ей, как встретился с консультантами – и как стал заниматься этим всем.
– Вы принимали в этом участие? – холодно спросила она. Губы Энджела приоткрылись, словно он хотел ответить, но…
– Он больше не проводится, – наконец сказал наставник. – Последний раз это было после гибели одного из консультантов в Дейре. Сорок пять лет назад.
– Но вы принимали участие в этих омерзительных превращениях?
– Я должен был… – Энджел прикрыл лицо ладонью. – Я пытался их вернуть. Но у меня не получилось. Ни разу.
– Вы пытались? – дрогнувшим голосом переспросила Маргарет и взяла его за руку. Наставник наконец поднял на нее глаза. – Но почему у вас не вышло?
– Не знаю. Может, дело в том, что уже извлеченную душу нельзя вернуть, можно только отпустить. Но тогда она отлетит, и наступит смерть. А может, я просто не нашел правильного способа. Я перестал экспериментировать с этим… очень давно.
– Но если попробовать снова?
Редферн покачал головой и вдруг прижал руку девушки к губам. Маргарет провела ладонью по его волосам.
– Я прекратил это, – невнятно прошептал Энджел. – Больше ни одного процесса. Никогда. Я никому не позволю…
– Кто это придумал? Кому могло прийти в голову такая… такое…
– Я не знаю.
– Но как-то же вы об этом узнали? Как вы вообще познакомились с консультантами и стали делать для них инструменты, оружие и все остальное?
Редферн со вздохом откинулся на спинку кресла. Он глядел на девушку из-под полуопущенных ресниц и не отпускал ее руку.
– Я плохо помню. Когда на Лиганте открылся провал, я был при смерти. Я даже не видел сам момент раскола, потому что… – Он поднес руку к глазам, но так и не коснулся их. – Потом сквозь меня словно пронеслась молния. Так обжигающе больно, как будто каждая частица тела разрывается в клочья. А когда я снова открыл глаза и увидел… – Он сглотнул. – Я смотрел в воронку провала, и тогда мне показалось, что я гляжу прямо в ад. Я вскочил и бросился прочь, в море, а затем… меня, наверное, вытащили из воды в лодку – я помню, что лежал на мокром дереве и слышал плеск весел. Пока, кажется, не потерял сознание.