– Но это многое бы объяснило, – пробормотал Натан, выглянув в окно. Город мирно лежал перед ним, мерцая огнями окон, лодок и фонарей. – Почему нет ни паники, ни других вспышек заражения. Если у берегов Фаренцы свободно плескалась рыба, переносящая чуму, то пострадала бы явно не одна-единственная кучка рыбаков.
– Логично, – признал консультант. – Но почему тогда миссис Бреннон все еще не вернулась?
– Это меня и беспокоит, – сказал комиссар. Может, Валентина, полностью обессилев, лежит сейчас где-нибудь без сознания, а они напрасно теряют время! – Нам нужно прочесать побережье. Нас всего трое, так что чем скорее приступим, тем лучше.
– Вы правы, – вздохнул Лонгсдейл. – Магия здесь не поможет. Я возьму фонари и оружие. Вам тоже стоит вооружиться.
– Само собой, – проворчал Бреннон.
Они отплыли минут через пятнадцать. Пес напряженно принюхивался, иногда почти касаясь носом воды.
– Ничего? – спросил комиссар. Фамилиар отрицательно помотал башкой. Натан облегченно перевел дух. Хотя бы в глубь города потусторонняя пакость еще не проникла.
Лонгсдейл выбрал кратчайший путь к берегу залива – через центр Фаренцы. Проплывая мимо площади Святого Марка, комиссар с удивлением оглянулся на здание инквизиции – оно было совершенно темным, без единого огонька, но на всех наглухо закрытых ставнях трепетали алые ленты. Пес вдруг встал и вытянул морду к дворцу, глухо заворчал, вздыбив шерсть на загривке. Глаза фамилиара в темноте горели, как угли. Лонгсдейл тоже поднялся, и сердце Бреннона екнуло. Неужели?..
Консультант вытащил из кармана амулет на цепочке, шепнул несколько слов и протянул руку над водой. Кристалл, оплетенный металлическими кольцами, вспыхнул и дернулся к инквизиторскому дворцу, как ищейка на поводке.
– Оно там? – глухо спросил Бреннон с нарастающим отчаянием. Лонгсдейл обернулся к нему. Глаза консультанта светились в темноте голубыми огоньками. Натан отвел взгляд. Он не мог запретить консультанту делать то, ради чего собственно консультанты и существуют. Но Валентина!.. Господи, сколько часов уже потеряно!
– Идите, – сказал комиссар. – Я вас высажу и отправлюсь к берегу.
Пес тут же отвернулся от дворца и положил лапу на колено Бреннона.
– Вы не сможете обыскать все побережье один, в темноте, – сказал Лонгсдейл.
– Почему это не смогу? У меня есть фонарь.
– Я… я не… – Консультант оглянулся на дворец. Комиссару и без объяснений было ясно, что означают алые ленты.
– Мы оставили там рыбаков и их падре, которые наверняка уже заразились сами и заразили инквизиторов. Им должен кто-то помочь, – добавил Натан, стараясь не представлять, каково это – сидеть взаперти, глядя, как чума поражает одного за другим, без возможности даже послать за помощью, чтобы не выпустить эту дрянь наружу. Он бы ни за что не хотел оказаться перед необходимостью принять такое же решение, как кардинал Саварелли.