– Они все умрут, – едва слышно проговорил Лонгсдейл. – Я не знаю, как это вылечить.
– Что? Почему?! – воскликнул комиссар и тут же понял, насколько глуп этот вопрос. Раньше Лонгсдейл всегда справлялся с любой дрянью, хоть с той, хоть с этой стороны, и Натану даже не приходило в голову, что однажды консультант скажет: «Я не знаю».
– Но им же можно хоть как-то помочь! Хотя бы остановить заражение?
Лонгсдейл покачал головой. Пес издал слабый скулящий звук.
– Но… но… – Бреннон тоже встал, глядя на черную громаду дворца и глухо сказал: – Но там же люди.
– Его преосвященство знал, на что шел, запирая все окна и двери. Если он так поступил, значит, – Лонгсдейл вздохнул, – он уже все понял.
– Там еще есть живые?
Пес кивнул.
– Я должен зачистить это место, – сказал Лонгсдейл, – чтобы не допустить распространения. Иначе то, что они сделали, окажется напрасным.
Комиссар молчал. Что чувствуют люди, умирающие за этими стенами, – те, кто еще утром даже представить себе не мог, на что им придется пойти ради остальных? На миг он понял, что, должно быть, ощущал пироман, когда оказался на острове посреди вспышки неизвестной заразы. Кто тогда принял такое же решение, как Саварелли? Сколько в тот раз умерли ради других?
– Я иду с вами, – решил Бреннон.
– Но это опасно! Вы можете заразиться!
– Я иду с вами. Я должен.
– Вам все равно нельзя входить.
– Хорошо.
Редферн писал, что при вспышке чумы, которая охватила Фаренцу в ноябре 1630 года, власти решили вывозить всех зараженных в карантинную зону – на Лиганту. Смерть, которую после долгих мучений встретили там не меньше десяти тысяч человек, по мнению Энджела, привела к появлению провала. А если чернокнижник тоже об этом знает и решил повторить этот опыт, чтобы… чтобы что? Зачем? Бреннон не мог вообразить причину, как ни старался. Он видел немало убийц и маньяков, на счету которых имелись десятки жертв, но еще никто на его памяти не собирался уничтожить сто шестьдесят тысяч горожан.
Лонгсдейл причалил к крытой галерее перед дворцом и сказал:
– Дальше вам нельзя.
– Что вы собираетесь делать?
– Чтобы остановить распространение… – Консультант запнулся. – Нужно сжечь их всех вместе с местом, где они заперты. Все тела, все предметы, все целиком. Конечно, Джен справилась бы намного лучше, но раз ее нет…
– Раньше инквизиция не гнушалась такими методами, – буркнул комиссар. – Но мы же не в Средневековье, черт возьми!
Над ним темнела громада инквизиторского дворца. Рыбаки, падре, инквизиторы и Саварелли – сколько их там всего?
– Они не будут мучатся, – пообещал Лонгсдейл. – Я не стану никого сжигать заживо. Просто прекращу их страдания.