Я усмехнулся и сосредоточился на задании окончательно. Занятия по методичкам дали свои плоды, я больше не плавал в письменной части и завершил ее вполне пристойно. После письменной части был перерыв, и нас отвели в столовую. Сопровождающие старались, чтобы мы с Мальцевой не оказывались рядом. Но она на меня подчеркнуто не смотрела, хотя учительница, идущая рядом с ней, ей точно выговаривала за недостойное поведение. Досталось и мне от Аделаиды Николаевны, которая намекнула, что иногда лучше уступить, чем заполучить себе во враги сильный клан. Я ее уверил, что на наших отношениях с данным сильным кланом этот инцидент не отразится, правда, не пояснил, что они и без того испорчены по самое не могу, и не по моей вине.
Столовая оказалась под стать школе, такая же помпезная: столы накрыты тканевыми скатертями, пусть и с пропиткой, которая обычным зрением не видна, а на тарелках был изображен школьный герб. Кормили, кстати, довольно прилично, хоть порция показалась мелковатой. Но добавки мне не выдали ни бесплатно, ни за деньги. Гостеприимства школы на это не хватило. Знал бы, захватил бы с собой бутерброд.
Разговорная часть олимпиады тоже прошла без эксцессов. Одна из дам, с которыми мне довелось беседовать, отметила не только беглость разговора, но и чистоту произношения. Оказывается, почти ежедневная болтовня с немцем привела к тому, что я заимел столичный выговор. Слышать это было приятно, хотя я подозревал, что они мне сильно польстили.
Вернувшись в квартиру, первым делом я выслушал отчет Хрипящего, после чего отправил его спать. Он попросил разрешения занять одну из спален, чтобы не бегать туда-сюда, я выдал ему одеяло с подушкой и сказал, что любая комната на его выбор. После чего он устроился на полу рядом с Аней. Пришлось его дополнительно успокоить сном, а то он бы точно не уснул в своем трудовом энтузиазме.
Дух-хранитель все так же проявлял нездоровый интерес к комнате, где лежала Аня. Хотя какой его интерес считать за здоровый? У него любой — ненормальный. Но он кружил около этой комнаты, понемногу приближаясь, словно продавливал мой запрет. Пришлось перед тем, как заняться охранными артефактами, навесить на Аню дополнительную защиту, а духа шугануть в сторону входной двери. Наглый он какой-то, но это от недавнего преобразования: еще остались ошметки человеческих чувств.
До прихода учеников я успел закончить с охранными артефактами: часть перенастроил, а часть отключил, намереваясь заменить своими. Но охрану сейчас все равно была на порядок лучше, чем когда наглые маги решили зайти ко мне в гости с деньгами. И это я еще не учитываю духа. Я занялся своим вариантом охранного артефакта, но довести его до ума не успел.