Так и получилось. Никакого альянса корон, объединенных одной головой, не вышло, а получилась картина лебедя, рака и щуки. Сначала, когда воевали где-то далеко, в Воеводине и Славонии, в самом Будапеште обстановка была спокойная. Но потом, по мере того, как русские и сербы отодвигали фронт от Белграда, положение становилось все хуже. Цены на все съестное поднимались, и многие из беднейших слоев населения стали голодать. Особенно больно было смотреть на отощавших детей. И это при том, что запасы продовольствия в Будапеште имелись, только принадлежали они богатым людям, извлекающим из голода дополнительные прибыли. Графиня де Гусман, конечно, использовала свои средства для помощи голодающим, но по сравнению с масштабами бедствия ее возможности были до неприличия малы.
А потом русская армия еще раз прорвала фронт под Сегедом, и в самый канун Нового Года мы получили приказ на проведение вооруженного восстания. В самый раз, ибо, промедли мы еще немного – и стихийный бунт доведенных до отчаяния людей был бы неизбежен. И вот ведь что интересно: венгерские власти совершенно не замечали настроения своего народа. Для отражения ожидающегося в ближайшее время штурма своей столицы русской армией они стали формировать в будапештских районах батальоны резервной гвардии. Десять районов – десять батальонов, в то время как преданных правительству войск в городе было не более двух батальонов: один размещался в Будайской крепости, а второй в Цитадели. Никто из резервистов не хотел умирать за правительство графа Андраши, которое будет свергнуто в любом случае – неделей раньше или неделей позже – так что никого особо убеждать не понадобилось. Тем более что по Будапешту в списках уже ходил манифест русской царицы, в котором она объявляла, что воюет не против самой Венгрии, а против ее дурных правителей.
Восстание у нас получилось на «отлично» – все точно по инструкции, пересланной из Петербурга. Главным коммунаром мы сделали местного товарища, известного вожака левого крыла социал-демократической партии Дьюлу Альпари, а уже при нем состояли советники-интернационалисты: товарищ Мария и товарищ Хосе. Вот так графиня де Гусман еще раз сменила облик, превратившись в богиню революции товарища Марию, выступившую с красным знаменем впереди батальона резервной гвардии, направлявшегося брать под контроль здание Центрального телеграфа.
Сказать честно, такую полноту жизни я не ощущала никогда, даже в то время, когда в бытность Дорой Бриллиант готовила покушение на русского императора Николая. Тогда я была несчастной затурканной дурочкой, закованной в узы своих национальных предубеждений, которую ловкие интриганы втемную использовали в своих интересах… Зато сейчас я представляю политическую картину во всем ее многообразии, понимаю свое место и роль в сложившейся диспозиции. Да, я сознательно выступаю на стороне моих бывших врагов, ибо, изменив к лучшему Россию, они теперь в том же направлении меняют весь мир.