– Все равно, Павел Павлович, попытки объединить сербов и хорват в одном государстве желательно предотвратить, – упрямо повторила Ольга. – Удерживать объединенное государство от соскальзывания к доминированию той или иной нации будет той еще адовой мукой. По крайней мере, я это так вижу…
– Вы считаете, что покушения на Франца Фердинанда в дальнейшем не прекратятся, даже несмотря на то, что мы схватили за руку французских заказчиков? – спросил канцлер Одинцов.
– Да, – подтвердила императрица, – есть у меня такое мнение. Только цели у заказчиков будут пожиже, чем развязывание общеевропейской войны. Ведь вы же, Павел Павлович, сами учили меня: «Ищи кому выгодно», а выгодна смерть Франца Фердинанда будет тем, кто прямо сейчас пожелает устроить передел австро-венгерского наследства. Я не имею в виду дядюшку Вилли – этот человек прекрасно понимает, с какой стороны бутерброд намазан маслом, а с какой горчицей. Предметом раздела может стать территория Венгерского королевства, где имеются свои интересанты, вроде тех же великосербских и великохорватских шовинистов, да и мадьяры совсем не прочь не только сохранить имеющееся, но и прибрать к себе дополнительные территории – например, ту же Галицию, которая при распаде Австро-Венгрии остается бесхозной. Представьте себе: Великая Венгерская Империя. Одолевала же их в вашем прошлом жажда завоевательных походов и территориальных приобретений?
– Такой завоевательский зуд Будапешта возможен только если венгры станут младшими партнерами в общеевропейском антироссийском альянсе, – сказал канцлер Одинцов, – потому что в ином другом случае у них окажется слишком много врагов. Была в нашем прошлом такая комбинация, как Малая Антанта: союз Чехословакии, Югославии и Румынии. Если все, кто не любят мадьяр, объединятся, то гонвед[19] будет разгромлен даже при неучастии в войне русской армии. Совсем другое дело, если на стороне Венгрии будет воевать Германия – правда, тогда речь пойдет уже не о малой, а о большой Антанте, сиречь в действие будут приведены Брестские соглашения. На такое ваш дядя Вилли не пойдет. Чтобы избежать этой опасности, ему предварительно необходимо превратить Брестские соглашения в антироссийский альянс…
Императрица задумчиво произнесла:
– Быть может, приглашая Германию присоединиться к Брестским соглашениям, мы сами создаем возможность для самого широкого союза против самих себя?
– Не думаю, что это возможно, – покачал головой канцлер Империи, – без участия в таком союзе внешнего по отношению к Европе и сильного игрока он окажется раздираем множеством непреодолимых противоречий.