— Если ты стесняешься, то я могу отвернуться, — негромко сказал принц.
— Нет-нет… только вот… простите, если я не сумею есть красиво. Вам может быть неприятно…
— Ешь уже Благого ради.
Дани взяла теплую миску в руки, прикрыла глаза, впитывая тепло и запах пищи. Потом взяла ложку и принялась за еду, стараясь не запихивать в рот больше, чем могла прожевать. Пока ела, постоянно ловила озадаченный взгляд принца. Он временами морщился и потирал ошейник, словно тот причинял боль.
— Как давно ты здесь? — поинтересовался он.
— Два года, — она и не заметила, что уже подчищает миску. Тело наливалось приятным теплом, веки как будто потяжелели. Не хотелось ни шевелиться, ни думать.
— Два года, — эхом повторил мужчина, — и все еще жива. Как думаешь, сколько я здесь протяну? Сколько узников похоронили за то время, пока ты здесь?
— Немного, ваше высочество. Да и редко кого сюда присылают… Раньше, говорят, было больше.
— Да-да, знаю, — он скривился, — тюрьма для очень привилегированных преступников… или магов-менталистов, вроде меня.
И умолк. Дани тем временем собрала из миски последние крошки каши. Нужно было возвращаться на кухню, но от мыслей, что сейчас снова придется выслушивать брань тетки Джемы, в душе рождался яростный протест. Она глянула осторожно на принца. Тот лежал на тюфяке, закинув руки за голову, и внимательно смотрел на нее.
«Как странно, — подумала она, — и ведь не похож ни на преступника, ни на темного мага. Да что он такого мог сотворить, что его здесь заперли?»
— Тебе пора… Дани. Иди, пока не хватились. А то получишь трепку из-за меня.
Она проворно поднялась.
— Но… может быть, вы хотя бы выпьете вот это?
— Вот это? — принц приподнял бровь, — я не буду это пить, моя милая. Передай смотрителю, что я прошу бумагу, перо и чернила. Мне нужно написать пару строк своему драгоценному папаше. Королю Маттиасу, то есть.
— Хорошо, ваше высочество. — «Он назвал меня… милая?»
Дани подняла поднос и поспешила к двери, но уже на пороге ей пришлось остановиться.
— Дани, — позвал принц, — ты будешь еще приходить ко мне?
— Я буду приносить вам еду, ваше высочество.
— Хорошо, — сказал он, — теперь иди, пожалуйста. А то ведь и в самом деле хватятся. И не забудь о моей просьбе.
— Да, конечно. Бумагу, перо и чернила. Доброй ночи, ваше высочество.
Оказавшись по ту сторону двери, Дани с облегчением выдохнула.
Она совершенно переставала понимать происходящее. Принц не казался ни страшным, ни противным. Вел себя мило и воспитанно, как подобает благородному господину. Обращался с ней, как с человеком, не так, как семейка Эрве. Отдал свой ужин, наконец.