Друзья обменялись рукопожатием, после чего Эзеулу развернул скатанную козью шкуру, которую он принес под мышкой, расстелил ее на полу и уселся. Акуэбуе, не прекращая своего занятия, спросил, как поживает его семейство.
– Живы-здоровы, – отвечал Эзеулу. – А как поживают твои домашние?
– Тихо-мирно.
– Смотри-ка, какой крупный, отборный ямс: клубни один к одному. Это твой собственный или с базара?
– Разве ты не помнишь тот мой клин на земле Аниэтити?.. Да-да. На этой земле такой ямс и уродился.
– Слов нет, хороша там земля, – сказал Эзеулу, задумчиво покачивая головой. – С такой землей и лентяй прослывет искусным земледельцем.
Акуэбуе улыбнулся:
– Ты хочешь подковырнуть меня, но тебе это не удастся. – Он отложил в сторону нож и крикнул сына, Обиэлуе, который отозвался из внутреннего дворика и тотчас же вошел в оби. Он весь лоснился от пота.
– Эзеулу! – приветствовал он гостя.
– Сын мой.
Обиэлуе обернулся к отцу, чтобы выслушать его поручение.
– Скажи своей матери, что Эзеулу приветствует ее. Если у нее есть орех кола, пусть принесет.
Обиэлуе ушел во внутренний дворик.
– Хотя, когда я в прошлый раз был в доме моего друга, никакого ореха кола я не ел, – негромко произнес Акуэбуе, как бы разговаривая сам с собой.
Эзеулу, рассмеявшись, спросил:
– Что случается, по нашей пословице, с человеком, который поест, а потом делает вид, будто во рту у него не было ни крошки?
– Откуда же мне знать?
– У него задний проход ссыхается. Разве тебе мать этого не говорила в детстве?
Акуэбуе очень медленно – из-за боли в пояснице – поднялся на ноги.
– Старость все равно что болезнь, – вымолвил он, силясь разогнуться и помогая себе рукой, которой уперся в ногу выше колена. – Стоит мне немного посидеть, и я должен снова учиться ходить, как малый ребенок.
Он с улыбкой проковылял к широкому глиняному приступку перед входом в оби, взял стоящую на нем деревянную чашу с куском мела и протянул ее гостю. Эзеулу вынул из чаши мел и начертил на полу пять линий: три вертикальные, одну горизонтальную поверх них, а одну – под ними. После этого он натер мелом большой палец на ноге и нарисовал белый кружок вокруг левого глаза.
Дома была только младшая из двух жен Акуэбуе, и она вскоре явилась в оби поздороваться с Эзеулу и сказать, что старшая жена вышла проверить, не созрели ли плоды на ее пальмах. Обиэлуе вернулся с орехом кола. Он взял у отца деревянную миску, подул в нее – на случай, если она запылилась, – и поднес миску с орехом Эзеулу.
– Спасибо, – сказал тот. – Передай теперь это отцу, пусть разломит орех.
– Нет, – возразил Акуэбуе. – Прошу тебя, разломи орех ты.