– Прости. Что, собственно, сказала твоя мать?
– Она не на шутку меня напугала. Сказала, мне нужно подождать, пока она умрет, иначе она себя убьет.
Кристофер расхохотался.
– Там, откуда я родом, была одна женщина. Как-то она вернулась с рынка и обнаружила, что двое ее детей упали в колодец и утонули. Женщина проплакала весь день и следующий и только повторяла, что тоже хочет в этот колодец. Но, разумеется, всякий раз, когда она вставала, соседи ее удерживали. Через три дня ее муж, который уже был сыт этим по горло, велел оставить свою жену в покое – пусть себе делает, что хочет. Она рванула к колодцу, но, добежав, сначала заглянула в него, затем засунула туда правую ногу, потом убрала ее, поставила левую…
– Необычайно интересно! – перебил Оби. – Но, уверяю тебя, моя мать каждое слово произносила всерьез. Однако я пришел спросить тебя совсем о другом. Я думаю, она беременна.
– Кто?
– Не будь идиотом. Клара.
– Ладно, ладно, с этой стороны могут возникнуть неприятности.
– Ты не знаешь какого-нибудь…
– Врача? Нет. Но я знаю, Джеймс к кому-то ходил, когда у него недавно были проблемы. В общем, завтра утром я все выясню и позвоню тебе.
– Только не на мой номер.
– Почему? Я просто продиктую тебе адрес. Тебе это будет кой-чего стоить. Ты, конечно, решишь, что я бессердечный, но я отношусь к такому совсем иначе. Когда я был на Востоке, ко мне подошла одна девушка и сказала: «У меня пропали месячные». А я ей ответил: «Пойди поищи». Звучит жестоко, однако… Не знаю. Я считаю так: откуда мне знать, что это я был причиной? Я уверен, что тщательно предохранялся. Вот и все. Да, у тебя другая история. У Клары не было времени на кого-либо еще. Но даже тогда…
Наверно, в Оби было нечто такое, отчего доктор смутился. Вначале он вроде бы даже задал пару искренних вопросов, но затем удалился во внутреннюю комнату и вернулся, как будто его подменили.
– Простите, молодой человек, – произнес он, – но я не смогу вам помочь. То, о чем вы меня просите, является преступлением, за которое я могу угодить за решетку и потерять лицензию. А кроме того, мне нужно думать о репутации… Двадцать лет практики и ни единого пятна. Вам сколько лет?
– Двадцать шесть.
– Двадцать шесть. Значит, вам было шесть лет, когда я стал врачом. И все эти годы я не имел ничего общего с такими сомнительными делишками. Да и вообще, почему вы не женитесь на этой девушке? Она очень красивая.
– Я не хочу выходить за него замуж, – мрачно сказала Клара. Это были первые ее слова с тех пор, как они зашли в кабинет.
– А что с ним не так? По-моему, приятный молодой человек.