После статей автора, посвященных в «Донской летописи» истории Донского войскового круга, истории терского и уральского казачества, после настоящего труда, посвященного исключительно гражданской и социально-политической истории Дона, вряд ли возможно будет оспаривать государственное бытие русских вольных колоний. Не менее несомненно и существование автономного права этих колоний после присоединения этих колоний к России (1721–1917).
Заглавие книги дано Донской Исторической комиссией. Но, противопоставляя Россию, как метрополию, Войску Донскому, земле донских казаков, как колонии, ни комиссия, ни автор не задавались целью обосновать необходимость какого-либо выделения Дона из общенационального единства. Для автора в особенности социально-политическая история Дона имела интерес чисто научный. Развитие донского исторического права, коллизии его с имперским правом, судьбы донской автономии, история управления на Дону, эволюция прав донского казачества – все это темы, достаточно оправдывающие научную необходимость настоящего труда. Однако для лиц, чуждых Дону, не бесполезно будет ознакомиться со своеобразной историей этого края. Это ознакомление с прошлым донского казачества «устранит многие недоразумения и предубеждения и установит на казачество взгляд, соответствующий назначению и роли его в истории русского государства». Такова надежда Донской Исторической комиссии и автора.
В настоящем томе изложение доведено до 1 марта 1917 г. Книга, посвященная истории Дона в эпоху революции (1917–1924), выйдет отдельно.
С.Г. Сватиков
От Донской исторической комиссии
Историческая литература о казачестве не богата. В ней излагается преимущественно его военная история, описываются воинские подвиги и доблести казачества.
Поэтому в широких кругах русского общества более или менее известна историческая служба казачества по охране и расширению границ государства, его участие в многочисленных войнах России сначала как иррегулярных, а позже казачьих воинских частей.
Известны имена прославленных военными подвигами вождей казачества – графа Платова, Бакланова, Слепцова.
Серьезных исследований, посвященных вопросам происхождения казачества, как самобытного явления русской жизни, политических и социальных процессов его жизни, в русской литературе не было.
Такие крупные явления в жизни казачества и России, как движение Степана Разина, Кондрата Булавина, Игната Некрасова, Емельяна Пугачева, по условиям времени и цензуры не могли быть подвергнуты всестороннему изучению; материалы и работы о них не могли быть полностью опубликованы.