— А вот та же картинка в динамике, — сказал Белозерский, нажимая кнопку, запускающую видео.
Те же здания, но целые. Те же люди, но живые. Та же техника, но пока пока еще без повреждений.
На восьмой секунде база приобрела тот же вид, что и на фотографии.
— Обрыв связи? — поинтересовался император.
— Нет, съемка велась непрерывно, — сказал Белозерский.
— Но прилета не было, — заметил император. — Ни единого. Откуда же возникли такое повреждения, если удара не было
— Э… это картина очень похожа на ту, которую мы наблюдали в императорском госпитале для ветеранов больше двадцати лет назад, — сказал Белозерский — Удар был, просто мы можем наблюдать только его последствия. Гравитационный удар.
Оператор побарабанил пальцами по подоконнику.
— Когда?
— Сегодня ночью.
— И вы сообщаете мне об этом только сейчас, князь? — холодным тоном спросил император. — И в самом конце доклада?
— Нам нужно было вес проверить, ваше императорское величество, — Белозерский перешел на официальный тон. — Наши наблюдатели докладывают, что сигнатуры целей схожи с теми, что мы могли наблюдать в Императорском госпитале…
— Насколько схожи? — перебил его император.
— До девяноста процентов. Это может означать только одно…
— Прямое потомство, — сказал император. — Мужской пол. Только мальчики наследуют дар рода в полной мере. Значит, мы имеем дело с третьим поколением. Это его внук, нес па?
— Возраст от пятнадцати до двадцати трех лет, — подтвердил Белозерский. — И… э… для инициации выброс был чрезвычайно мощный.
— Если это была она, — сказал император. — Может быть, настоящую инициацию вы прошляпили.
— Это исключено, ваше императорское величество, — сказал Белозерский. — Выполняя ваше высочайшее распоряжение, лучшие специалисты СИБ вели постоянный мониторинг в этом диапазоне.
— Выходит, его прятали в Австралии, — сказал император. — Любопытно, почему его не попытались вывезти до вторжения. Как у нас с агентурной сетью на острове?
— Разумеется, у нас есть там агенты, — сказал Белозерский. — Но в условиях оккупации они не могут действовать так же эффективно, и я считаю их расконсервация нецелесообразной…
Император стукнул кулаком по подоконнику, и Белозерского охватила слабость. Он почувствовал, что только что потерял несколько месяцев жизни. А может быть, и лет.
Он буквально ощущал, как седеют его волосы, а на лице появляются новые морщины.
— Это мой кабинет, — сказал император. — Это мой дворец, и это моя империя, и только я могу решать, что здесь целесообразно, а что нет. Найдите его, даже если вам придется расконсервировать всю сеть. Даже если вам придётся положить там всю сеть. Этот человек — явная и прямая угроза империи, а такая угроза должна быть ликвидирована.