Князь Ломтев, заговор, попытка убить императора в далекой России… Успешная, надо заметить, попытка. Еще вчера все это было так далеко от Австралии с ее собственными проблемами, что если бы Нику рассказали эту историю, он поднял бы рассказчика на смех.
А сегодня все оказалось рядом. Слишком близко, слишком реально.
Дед, значит. Может быть, и правда, дед. Может быть, он на самом деле бережет Ника, раз уж мог захватить полный контроль над его телом, но не сделал этого.
Или не мог? Может быть, он лжет, и все, что он рассказал Нику, на самом деле не соответствует действительности. Ведь Ник понятия не имел, что произошло на военной базе и действительно ли все эти люди мертвы. А сети нет, и телефона нет, и нет никакой возможности выяснить правду хотя бы о событиях сегодняшней ночи.
Значит, надо ему подыграть. Нужно сначала выбраться отсюда, добраться до какого-нибудь безопасного места, если таковые еще существуют в Австралии и мире, и там уже выяснять истинные мотивы и принимать решения.
— Вы еще здесь? — позвал Ник.
Ответа не было.
— Я знаю, что вы здесь, — сказал Ник. — И когда я не могу вас видеть это раздражает.
— Хорошо, — сказал Ломтев.
Хотя он уходил, как Чеширский кот, медленно и постепенно, разве что без улыбки, появился он резко. Вот никого не было, а вот он снова сидит на камне. Ник даже моргнуть, наверное, не успел.
— Я знаю, что ты сомневаешься, — сказал Ломтев. — Это нормально.
— Вы можете читать мои мысли?
— Нет, — сказал Ломтев. — Только какие-то отблески, сильные эмоции, общие ощущения.
— А сказали бы, если бы могли?
— Сказал бы.
— Допустим, я вам верю и вы правы, — сказал Ник. — И я согласен, что мне нужно найти моих нас… биологических родителей. Как это сделать?
— Понятия не имею, — сказал Ломтев.
— Я думал, у вас есть план.
— Меня не было здесь два десятка лет, — напомнил Ломтев. — Ты помнишь свой переезд в Австралию?
— Нет.
— И я не помню.
Ник сунул руку в карман и сжал артефакт.
— Когда в меня засунули эту штуку?
— В пять лет.
Это многое объясняло, подумал Ник. Он не помнил, что было с ним примерно… до пяти лет, хотя другие люди утверждали, что имеют гораздо более ранние воспоминания. Кто-то помнил себя года в три, кто-то и того раньше, но для Ника это время всегда было белым пятном. Правда, раньше он не придавал этому факту большого значения. Потому что все же индивидуально, не так ли? К тому же, что трехлетний может толком помнить о своем детстве? И, быть может, это у них и вовсе даже не настоящие воспоминания, а придуманные, в более позднем возрасте…
— А сколько мне было лет, когда вы… возродились?