– Они больше не нападали? – Голос задрожал от волнения.
– Как видишь, нет.
Она понимала, что должна что-то сказать, объяснить, но при виде Габора, такого красивого, мужественного и разъяренного, мозг отказывался работать. Медленно превращался в кашу.
– Я переживала, как ты… как ты сможешь добраться в одиночку и… – Как же глупо это было! Наверняка он тысячу раз пересекал этот лес один и знал все его тайны.
– Это я уже понял. – Габор придвинулся еще ближе, вклиниваясь между ее коленей. – Теперь я хочу услышать, как ты оказалась ЗДЕСЬ. И какого демона происходит? Что ты творишь?!
Кажется, теперь они поменялись ролями. Он сомневался в ее честности. Наверное, считает, что она что-то задумала.
Олеся глубоко вздохнула, ощущая себя сумасшедшей Маргит. А может, она и впрямь начинает сходить с ума?
– Я нашла того старика, у которого пришла в себя.
– Вот как? – Габор иронично вздернул бровь. Его глаза сверкнули. Неповторимый оттенок небесно-голубого тут же заволокла серая стальная туча, словно густой дым.
– Понимаю, как это звучит… и возможно ты не поверишь…
– А ты постарайся, чтобы поверил. Убеди меня в правдивости своей новой сказки.
Олеся сжала кулаки.
– Я не вру! И не врала. Он пришел к избе Бражены. Старик. Морозный Дед. Я думала, что сплю…
Сбивчиво Олеся начала рассказывать, как проснулась от странного жуткого пения. Чем больше говорила, тем более фантастичным звучал собственный рассказ. Лицо Габора оставалось непроницаемым. Только мышцы каменели, пока не замерли, перестав отражать вообще какие-либо эмоции.
– Он сказал, что я… что я… слишком много в тебе сомневаюсь и не ценю. И раз сомневаюсь, то он меня накажет тем, что заставит тебя снова доказывать, что я тебе… – Про любовь язык не поворачивался сказать, и Олеся тихо выдохнула: – … дорога.
Габор наконец отмер. Снова вздернул бровь. Уголок рта дернулся в издевательской улыбке.
– Это все, что он тебе сообщил? Больше ничего интересного не поведал?
Олеся почувствовала, что начинает злиться.
– Поведал. Сказал, что нужно доучить алфавит, и тогда мы поймем, как справиться с Крампусом. – Олеся помахала перед лицом книжкой.
– Он и про алфавит знает?
– Поверь, я тоже была удивлена. – Олеся уперлась Габору в плечо, пытаясь оттолкнуть, но боясь потревожить его раны.
Глаза Габора сверкнули жидким серебром. Убийственно опасно.
– Что ж, если без алфавита никак, то давай учить.
Олеся тяжело выдохнула:
– Ты мне не веришь…
Габор тряхнул головой, губы сложились в искушающую улыбку, которая обещала наслаждение и муки.
– Нет, не верю. – Он замолчал, словно раздумывая, сказать ей нечто важное или нет. – Но мне было приятно, что ты так переживаешь за меня.