– Этот раб стоит десять золотых госпожа, а за золотой вы можете купить… э-э-э… хотя бы этого, – и он ткнул пальцем в знахаря.
– Ты смеешься? – деланно возмутилась Изараэль. – Зачем мне этот дохляк? Он по дороге помрет. Что я господину скажу? Давай этого, – она показала на еще не совсем старого имперца, – и тогда я за золотой возьму этого дохляка в придачу.
– Два этих могучих раба стоят три золотых, госпожа.
– Но я могу уступить один серебряк за этого, – и он указал на знахаря.
– Что-то он мне не нравится. Больной какой-то…
– Что вы! – воскликнул зазывала, – он умеет лечить травами…
– Не ври. Если он знахарь, почему себя не вылечил. Скинь до ползолотого и я его так и быть возьму, и только из уважения к твоему хозяину. Он добр, раз таскает за собой эту гнилую шкуру и кормит его.
– О, вы не пожалеете, госпожа. Я скину еще один серебряк и знахарь ваш.
– Три – ответила Изараэль.
Зазывала сделал вид что очень огорчен, но потом махнул рукой.
– Договорились, госпожа. И то, только потому, что вы посчитали моего хозяина добрым человеком.
Они ударили по рукам и надсмотрщик вывел раба. Тот понуро и покорно шел следом за Изараэль, но она видела, как бушевала, пытаясь вырваться на свободу его аура.
Она провела его в свою комнату, закрыла дверь и быстро наложила на ничего не подозревающего колдуна, заклинание оцепенения. Оно было сложным и отрезая его от источника силы, блокировало магию мага. Колдун вздрогнул и с испугом уставился на вампиршу. Попытался разорвать оковы заклинания, но почувствовал, что не может добраться до источника силы. Он напрягся и пот крупными каплями покатился по его лбу.
– Не пытайся разорвать мое заклятие, колдун, – небрежно бросила Изараэль. – Тебе повезло. Теперь, ты будешь служить мне. Она обошла замершего столбом колдуна и присосалась к его горлу. Лицо служителя Матери ночи разгладилось и на нем появилось выражение блаженства. Для повышения силы новообращенного, нужно было соитие с вампиршей, но мать-королева, получив обратно свое сердце, побрезговала им.
«Придет Тарси и сделает все, что нужно» – решила она.
Между тем, новообращенный колдун, пришел в себя и с обожанием уставился на Изараэль.
– Садись у двери! – приказала она, – и жди.
Корабль рассветных прибыл в порт Херсонеса за день до прибытия плотов. Гиозо сидел на носу корабля и лениво смотрел на реку. Мимо порта по реке медленно проплывали плоты. Они их уже видели у предпоследней имперской крепости, но не останавливаясь проследовали дальше. Гиозо был не занят, а Писта корпел над пиктограммой, отслеживая в астрале возмущения, вызванные применением магии запретных артефактов. Но как понимал Писта, у того пока ничего не получалось.