— Что загрустил? — нарушил молчание Рагнар Ворон.
— Да вот думаю. Земли разные. Все другое. Люди другие, нежити другие. А огонь такой же, как у нас. И угли такие же, как у нас в печке.
— Ты бы хотел вернуться домой, Дворовый?
— Конечно. Но ты же не собираешься в Гардарику? — спросил Дворовый.
— Нет. Я собираюсь убить еще одного человека, а потом, если мне очень повезет, я уйду со своим хирдом и своей матерью в очень далекую землю.
— А если ты не сможешь его убить? Тогда что ты станешь делать? — не унимался Дворовый.
— Тогда я пойму, что не моя судьба убить этого короля, и брошу это дело. Потом мы пойдем в Норангенфьорд за золотом.
— Хитро! — восхитился Дворовый. — А я думал, что хозяин этого самого фьорда тоже твой враг.
— Одно другому не мешает, — угрюмо сказал Рагнар. — Из-за этой работы я загубил свой хирд и вынужден не уйти из Норвегии, а бежать. И все это даром? То-то было бы глупо.
— Наверное, ты прав. Но если ты погибнешь, разве то, что осталось от твоего хирда, не распадется?
— Они свободные викинги и они не объявлены вне закона. Мать вернется на хутор. Скорее всего. Но все может выйти очень плохо. Что поделать, Дворовый? Я воин, я делаю то, что должен сделать. И что случится потом — в воле богов. У меня нет выбора, ты же слышал, что я дал клятву троллю.
— Да, выбор у тебя не богат, — согласился Дворовый, покусывая травинку.
Они снова замолчали. Рагнар подбросил дров в огонь и улегся поудобнее. Потом он спросил:
— Почему ты не почуял тролля в пещере? Ты же почуял тролля тогда, ночью?
— Потому, что он не был троллем, — смутился Дворовый. — Он, пока не встал, был просто мертвой грудой камней. А тот тролль, что мы видели ночью, шел и был живой.
— Ясно. А людей ты услышишь? — уточнил Рагнар. Он очень устал и хотел выспаться, а не подремать вполглаза.
— Да. Человека я почую за несколько полетов стрелы. В этом ты можешь мне довериться, — сказал Дворовый с достоинством.
— Добро. Давай тогда спать, — предложил Рагнар, вытягиваясь на земле.
— Спи. Только мне непонятна одна вещь.
— Какая? — спросил Ворон, уже начиная дремать.
— А какая у тебя семья? Ты упоминал мать, но я ничего не слышал о жене или о детях. Кто у тебя хозяйка? Какая она? — с любопытством спросил Дворовый.
Воцарилась тишина, только потрескивали дрова в костре, да где-то поблизости ухала сова, приветствуя ночь. Дворовый понял, что спросил что-то такое, о чем не стоило бы спрашивать. Он пристыжено притих.
— Давай спать, Дворовый, — снова сказал Ворон и закрыл глаза. Дворовый не улегся ему на грудь, как обычно, а сиротливо свернулся на сумке и заснул.