– Послушай, он прав! Если мы полюбим друг друга, то всему конец! Понимаешь? Я хочу легализовать бизнес моей семьи, ты хочешь остаться с отцовскими деньгами. Но это все, чего мы хотим. Если мы полюбим друг друга, то все изменится!
– Да что изменится-то? – вырвала руку Юля. – Мы же знаем, чего хотим и как это получить!
– Не тупи! Если мы выпьем эту дрянь, то будем хотеть совсем другого! Как думаешь, ты сможешь использовать любимого? Сдать его, если понадобится? Выкинуть из игры, если он ослабнет? Я не смогу так поступить, если полюблю тебя!
Юля замерла, посмотрела на Румана.
– Нет, – тихо сказала она, – я тоже не смогу.
Кауфман громко высморкался в платок и шмыгнул носом.
– Извините, не обращайте на меня внимания, – махнул он рукой. – Это так меркантильно, аж сопли потекли. Растрогался.
Руман закатил глаза, Юля улыбнулась.
Звякнул колокольчик, щелкнула табличка над дверью. Марк посмотрел на часы, записал время и перевел взгляд на табличку. Ватикан.
В лавку вошел Тровато. В белом. Бывший кардинал неторопливо покрутился на месте, делая вид, что осматривается.
– Добрый день, синьор Кауфман, – наконец поздоровался понтифик.
– Если честно, то еще ни разу ваш визит не совпал с добрым днем, – хмыкнул Марк. – Я даже начал думать, что дело в вас.
– О, может быть, – согласился Тровато. – Я пришел с неприятными новостями.
– Дайте угадаю: тиара не по размеру?
– С чего вы взяли? – удивился Тровато.
– Ее явно шили не на вашу голову, – пожал плечами Марк.
– Смешно, – не улыбнувшись, кивнул понтифик. – Но я пришел с другой целью. Не знаю, в курсе ли вы последних новостей, слышали что-нибудь об энергетической революции?
– Да, читал что-то о новом источнике энергии, – кивнул Кауфман, доставая трубку. – И что с ним?
Звякнул колокольчик, щелкнула табличка над дверью. Марк отложил трубку и посмотрел на часы, записал время. Перевел взгляд на надпись. Ракка.
В лавку вошел человек с замотанным лицом в пыльной военной форме и с автоматом наперевес. Он удивленно посмотрел на Кауфмана, потом на Тровато.
– Добрый день, – стягивая платок с лица, сказала Клара. Задумалась на секунду и добавила: – Ваше преосвященство или…
– Святейшество, – строго поправил Тровато, потом улыбнулся: – Но что нам в этих титулах.
– Действительно, – ухмыльнулся Кауфман.
Повисла тишина. Тровато медленно перебирал четки, глядя на Клару. Клара снимала перчатки, чтобы чем-то себя занять, Кауфман продолжил набивать трубку.
– Мне так приятно, что все вы пришли сюда, чтобы помолчать, – протянул хозяин лавки елейным голосом.
– Хм, ну что же, я подожду, – вскинулся Тровато и направился к журнальному столику.