Когда Броэм выглянул из-за шкафчика, он посмотрел на меня и спросил:
– Что случилось?
Я закрыла дверцу его шкафа и пошла. Он поспешил за мной.
– Я не имела права давать людям советы, – сказала я.
– Почему? Это из-за того, что сказал Финн?
– Господи, нет. Финн абсолютно прав. Я поступила безнравственно по отношению к Брук, нарушила конфиденциальность информации Рей, я позволила украсть все те письма. Я начала это, чтобы помогать людям, а закончилось все тем, что я использовала свое положение, чтобы навредить им. Я причинила боль стольким людям. Что со мной не так?
– Эй, – сказал Броэм, беря меня за руку, чтобы я замедлилась. – Ты облажалась. Такое иногда случается. Сейчас всем станет лучше, если ты извлечешь из этого урок, а в следующий раз поступишь по-другому, вместо того чтобы быть в подавленном состоянии из-за того, какое ты дерьмо. Да?
Часть меня знала, что он прав. Но как мне начать исправлять то, что я натворила?
– Да? – настаивал он.
– Да. Я должна принести Брук самые большие извинения.
– Хорошее начало. – Броэм посмотрел вокруг и наклонился. – Хм, еще, говоря о безнравственных ошибках, хочу рассказать тебе, что было с Джеком на самом деле.
Это вытянуло меня из мучений совести быстрее, чем любая нотация.
– Только не говори, что он твой сводный брат.
Он закатил глаза.
– Вы оба смешны. Нет. Он был одним из тех, чье письмо оказалось в шкафчике.
Мой смех испарился, а коридор стал расплывчатым.
– О.
– Мы болтали в компании, это всплыло, и он был пьян и зол, и это стало немного личным.
– Личным обо мне или о тебе?
– …О тебе. Как я уже сказал, он был пьян и зол. Не важно, что он сказал, но это прозвучало… невежливо. Я сказал ему заткнуться, но он продолжил, и я взбесился. – Броэм уставился в пол. Его щеки немного покраснели. – Я никогда никого раньше не бил. Я даже не собирался этого делать, но моя рука как будто действовала без указаний моего мозга.
Это. Чересчур. Получается… Я невольно оказалась девой в беде?
– Почему ты мне не сказал?
– Это стыдно. Я не хочу быть тем, кто бьет всех в округе. Я просто никогда раньше не был так зол.
Я ничего не могла с собой поделать. Я была польщена и немного тронута, хотя и ненавидела саму мысль о том, чтобы слыть несчастной девицей.
– Ты отстаивал честь своего коуча, – улыбнулась я. – Это мило.
– Нет.
– Немного. Готова поспорить, что ты сделал бы то же самое, если речь зашла бы о твоем тренере по плаванию.
– Может. Не знаю. Надеюсь, что нет.
Я засмеялась. Я не смогла сдержаться – он был похож на щенка, которого поймали, когда тот разрывал диванную подушку. Хотя это и было весьма серьезно. Я понимала его отношение к насилию, с учетом того, что происходило у него дома, но сложно не быть очарованной парнем, который подрался, чтобы защитить мое имя, когда меня не оказалось рядом, чтобы защититься самой.