Примерно час спустя мы вернулись к себе. Колокола все еще трезвонили, но на этот раз я набил уши ватой и заснул как убитый; разбудило меня солнце.
В этот день устраивались гонки колесниц, Корсо, иллюминация на Арно и бал в Казино деи Нобили. Одним словом, было чем заняться. Гонки колесниц начинались в час пополудни на Пьяцца Санта Мария Новелла, и оказаться у окон, выходящих на эту площадь, было мечтой каждого. Хозяевам домов можно было позавидовать, или, вернее, посочувствовать, ведь еще за две недели до гонок они должны были готовить места для всех своих знакомых — от таких хлопот можно потерять голову.
Однако нам не пришлось искать места: иностранец во Флоренции находится на особом положении. Если у него есть нужные рекомендации, он может жить там, ни о чем не заботясь. Его ведут к себе в дом, сажают в свою карету, везут на праздник, берут с собой в театр, а после отвозят в гостиницу. Развлекать приезжего иностранца считается чуть ли не национальным долгом, и люди готовы сделать для этого что угодно. К несчастью, иностранец, как правило, существо угрюмое и неблагодарное; если ему весело, он не желает в этом признаться, а уехав из города, он дурно отзывается о тех, кто его развлекал. Впрочем, эта досадная мелочь не отбивает у флорентийцев желание помогать приезжим; очевидно, они поступают так потому, что считают себя обязанными так поступать; они полагают, что гостеприимство, как и прочие добродетели, несет награду в себе самом.
Князь Иосиф Понятовский предоставил нам свидетельство всегдашней любезности флорентийцев, за которую, увы, многие платят черной неблагодарностью: он позаботился обо всем и дал знать, что отвезет нас в дом синьора Финци, выходящий окнами на Пьяцца Санта Мария Новелла. Он заехал за нами не в условленное время, а на полчаса раньше. Благодаря этому можно было рассчитывать, что нам достанутся места на балконе.
Пьяцца Санта Мария Новелла — одна из красивейших площадей во Флоренции; именно здесь стоит чудесная церковь, которую Микеланджело называл своей супругой. Здесь же по воле Боккаччо встретились семь его героинь, семь юных флорентиек, решивших после чумы 1348 года удалиться в сельскую глушь, чтобы рассказывать там знаменитые новеллы, которые дают весьма своеобразное представление о нравах тогдашних дам, если только верить на слово автору.
Те, кто любуется церковью Санта Мария Новелла снаружи, не будут разочарованы, когда зайдут внутрь. Двери работы Альберти не уступают прекраснейшим образцам этого рода, а внутри храма можно увидеть целую галерею фресок и картин, интересных тем более, что самые ранние из них созданы византийскими мастерами, а самые поздние — современными художниками.