— Нет, — я решилась, только представив, как буду снова говорить с каким-нибудь хорошим законником. И не раз, и не два… потом суд, разбирательство, во время которого многое выползет и что-то подсказывало, что будет истолковано не в мою пользу. — Не стоит.
— Ты… уверена?
— Нет, — сказала я честно. — Но почему-то мне кажется, что так будет лучше всего.
Деньги… деньги — это, конечно, хорошо, но далеко не все в мире можно купить за деньги. Да и… в конце концов, есть еще гарнитур с каменьями. Он ведь тоже немало стоит.
Всяко хватит одного студента выучить.
А может, и не одного, но… потом подумаю об этом.
— Есть и другой вариант. Порой родовые вещи привязывали на кровь. И если артефакт твой, то… это и без законника понятно будет.
Ага.
И угу. И…
— Сперва понять бы, что там лежит, — сказала я осторожно, ибо кажется, что мы делим шкуру неубитого медведя.
— Поймем. В любом случае я сниму… уже снимаю показания с бочага, кое-что еще… проверю. В общем, напишу докладную, будем эту штуку, чем бы она ни была, извлекать. А дальше уж по обстоятельствам.
Я кивнула.
Этот вариант меня, пожалуй, устраивал.
— Тогда так и поступим. В конце концов, заявить права ты сможешь в любой момент.
— Ага, — сказала я с некоторым сомнением.
…а поцеловать все-таки мог бы.
Наверное.
Николай подглядывал за ведьмой исподтишка.
Красивая.
Нет, не совсем верно. Это матушка красивая. И сестры. И другие дамы высшего света, с которыми ему приходилось общаться. А Маруся…
Вот остановилась перед рядами с рисом. Как по мнению Николая весь-то он был одинаков, но Маруся снимала то одну пачку, то другую, читала что-то, взвешивала в руке, порой шевелила губами. И эта её совершенно непритворная серьезность забавляла.
— Дорогой, — вздохнула она, казалось, разом позабыв о проклятом артефакте, наличие которого, к слову, вполне себе объясняло аномалию.
— Ничего страшного. Платит университет.
И положа руку на сердце, этот факт так и не подтвердился документально. Заявку на работу в бочаге лучше подавать в обход, через службу безопасности, ибо с университетских станется убрать её «под сукно». Или отговориться недостатком финансирования, а то и необходимостью проведения дополнительной оценки, которую можно проводить не один год.
Нет уж… надо иным путем.
Радомир не откажет. Если сам не возьмется, то всяко направит к нужному человеку.
Правда, сохранить в тайне всяко не выйдет, стало быть из университета уходить придется в любом случае. Не простят подобного, особенно, если под водой отыщется что-то и вправду серьезное.
«Сердце Моры»?
Вряд ли… слишком уж… неоднозначный артефакт. Подотчетный. И Николай подозревал, что тот, третий, признанный пропавшим, давно уж упокоился в чьей-то родовой сокровищнице.