К концу лета — началу осени молодые мокрицы подрастают и достигают размера родителей. Те же, наоборот, постепенно худеют и слегка уменьшаются в объеме. Молодые мокрицы все чаще выходят из своей норки и все дальше от нее отлучаются. В это время, по-видимому, немало молодых мокриц, заблудившись, попадают в чужие норки, куда их, между прочим, беспрепятственно пускают. В этом дружелюбии уже сказывается косвенная забота о чужом потомстве. Вот почему, раскапывая в конце лета норки, в них можно застать неравномерное число детей, тогда как в самом начале расплода их число колеблется в небольших пределах. Но если молоди в норке скопляется слишком много, родители прогоняют бродячих детей, не допуская перенаселения своего жилища.
Как только молодь окончательно подрастет, старые мокрицы погибают и их тела сообща и дружно поедаются благодарным потомством. Мокрицы никогда не питаются погибшими насекомыми и другими членистоногими, они строго растительноядны, но поедание погибших родителей происходит непременно, словно это необходимый ритуал.
К зиме молодые мокрицы заползают в самые разнообразные укрытия и с наступлением холодов погружаются в зимнюю спячку, и так все виды, кроме мокрицы элегантной. Взрослые особи этого вида, после того как молодежь покинет их норки, не погибают, а остаются жить в своем жилище. Мало того, старые мокрицы начинают усиленно ремонтировать норку, слегка расширяя вход и углубляя ее иногда на десятки сантиметров.
У меня возникло подозрение, которое я, к сожалению, пока еще не могу проверить, что овдовевшие супруги вновь образуют пары, так как осенью число норок с одинокими мокрицами уменьшается, а число пустующих норок увеличивается. Увеличивается и число норок с парами супругов. Это объединение, если оно только подтвердится, совершается не ради рождения нового потомства, а совершенно с особой целью. Дело в том, что в такие норки и начинает постепенно стекаться молодь данного вида, закончившая миграцию и разыскивающая места для своего зимнего сна. Такие опекаемые стариками норки и заселяются молодыми мокрицами. Их набирается значительно больше, чем было воспитано каждой парой, и заранее проведенные работы по расширению жилища оказываются не напрасными. Если в среднем пара мокриц выводит около 16 молодых, то в зимующие норки их собирается до сорока! Иногда молодых мокриц набирается до 80, и норка оказывается ими забита битком. Чем успешнее подготовлена норка к зимовке, чем больше углублена и расширена, тем больше в нее помещается зимующей молоди.
Очевидно, число заползающих в норку молодых регулируется старыми мокрицами, неизменно патрулирующими вход. Молодые мокрицы проникают в такие приюты не беспрепятственно, а после некоторого своеобразного досмотра, который им учиняют. Вот почему возле зимовальной норки всегда толпится по нескольку молодых мокриц, как бы упрашивающих сторожа пропустить их внутрь. В зимовальных норках число молодых самок и самцов оказывается почти всегда примерно равным.