Там, откуда ушли реки (Мариковский) - страница 8
Будем искать для очередного ночлега место поглуше и с саксаулом. Асфальт скоро должен кончиться. Местами дорога проходит по своеобразной аллее из саксаула. Его никто не сажал. Просто в кюветах зимой скапливается снег, а весной — вода, поэтому почва здесь влажнее, чем где-либо. Дереву пустыни это только и надо. Пройдет десяток лет, и еще гуще станет аллея. Судя по указателю, проезжаем стоящее в стороне у реки селение Акколь. Вскоре асфальт кончается, и далее идет гравийная дорога. Пора сворачивать к востоку. В наступившей темноте нелегко разглядеть сворот. Вот как будто отходит неторная дорога. Будь что будет, покатим по ней!..
Вторая ночь тянулась долго. Наконец целлулоидное окошко палатки слегка посветлело: начинался рассвет. Я выбрался из палатки. Серое, пасмурное небо едва порозовело на востоке. Вокруг простиралась ровная и однообразная пустыня, покрытая пятнами снега и редким саксаулом. Кое-где на ровном горизонте виднелись контуры невысоких барханов. Глубокая тишина царила над этой застывшей и казавшейся мертвой землей.
Неожиданно звонкий флейтовый крик заставил вздрогнуть. Он был очень знакомым и все же я не мог его сразу узнать. Крик повторился, и над палаткой, поскрипывая крыльями, пролетели два ворона, описали над нами несколько кругов, явно интересуясь неожиданными посетителями, и скрылись за ближайшими барханами. Никогда не приходилось видеть эту дневную птицу в столь ранний предрассветный час.
Вчера вечером мы изрядно поплутали по многочисленным дорогам. Они то расходились во все стороны, то сходились вместе, то поворачивали в совершенно противоположную сторону, то неожиданно исчезали. Иногда это были едва заметные следы колес автомашин, иногда же настолько глубокие колеи, что наша машина задевала за землю дифференциалами и мне приходилось петлять из стороны в сторону, чтобы не застрять на сухом месте. Дороги большей частью вели на заготовки саксаула — этого отличнейшего и калорийного топлива и были проведены как попало, а иногда кончались возле колодцев и построек для зимовки скота.
Дороги в этой пустыне труднопроходимы и зимой и летом. Глубокие колеи, заполненные лёссовой пылью, серые солончаки, в которых машина может легко застрять и улечься на днище кузова, барханы из сыпучего песка — это летом. Сейчас же, зимой, сыпучие барханы были плотны как камень, солончаки умиротворены морозом, а лёссовая пыль, смоченная еще осенними дождями, уплотнена. Но снег! Его занесло в колеи дорог, слегка подплавило солнце и потом подморозило, так что получился плотный наст. Проламывая его корку, наша машина с трудом пробиралась на первой скорости, а натруженный мотор с неожиданно возросшим аппетитом пожирал бензин.