, не так давно ушел на пенсию. В декабре 2016 г. Сиднейский университет отметил вклад Яна в изучение генетики мышей, присвоив ему почетную степень в области ветеринарных наук. На банкете, состоявшемся перед церемонией, Ян подробно рассказывал мне о том, как встретился с Фишером и показал ему кое-какие из своих наработок, о которых Фишер отозвался благосклонно. Ян защитил диссертацию в 1962 г., в год смерти Фишера, так что речь шла о событиях более чем полувековой давности, но было очевидно, что встреча запомнилась Яну так, словно имела место на прошлой неделе. Я был глубоко поражен, узнав, что мой друг и учитель лично знал этого великого человека
[118].
Но все-таки давайте, пусть и неохотно, отвлечемся от воспевания героев науки и рассмотрим чуть подробнее вопрос «среды». Если под потенциальным влиянием среды на ваше здоровье понимать летящий на вас грузовик, все достаточно просто. Если же это инфекционное заболевание, заманчиво думать, что фактор среды (вирус, бактерия, грибок или паразит) не только очевиден, но и является его единственной причиной. В таком случае вы ошибаетесь. У одних людей иммунная система справляется с определенными типами инфекции лучше (или хуже), чем у других. На одном полюсе находятся люди, практически невосприимчивые к заражению ВИЧ (глава 8). На другом — люди с врожденными формами иммунодефицита, чей организм крайне уязвим перед определенными типами инфекций или перед любой инфекцией как таковой. Все остальные находятся где-то в промежутке между этими крайностями, являя собой весь спектр восприимчивости.
Существует взаимодействие между носителем инфекции и ее возбудителем, и не все болезнетворные микроорганизмы одинаковы, поэтому обе стороны этого уравнения являются переменными. Человек с природной устойчивостью против вируса гриппа сталкивается с легким штаммом и даже не чувствует заболевания. Кто-то другой, со средней иммунной системой, подхватывает вирус гриппа средней тяжести и, помучившись несколько дней, выздоравливает без последствий. А кто-то со слабой иммунной системой, которому не повезло и он встретился с особо зловредным вирусом вроде штамма H1N1, вызвавшего пандемию 1918 г. (так называемой «испанки») и 2009 г. («свиного гриппа»), с большой вероятностью может умереть[119].
В генетике особое внимание взаимодействию генов и среды уделяется, когда речь идет о ранних сроках беременности. Талидомид — крайний и печально известный случай влияния среды на раннее развитие плода, но есть и другие лекарства, способные причинить вред младенцу в утробе. Изотретиноин (торговое название — аккутан или роаккутан) очень эффективен при лечении угревой сыпи. К несчастью, если женщина забеременеет во время курса приема этого препарата, крайне высок риск, что у ребенка будут различные проблемы — физические уродства и умственная отсталость, хотя многие дети рождаются здоровыми. Некоторые лекарства против эпилепсии тоже могут повредить ребенку, что ставит перед непростым выбором женщин с тяжелой формой эпилепсии, нуждающихся в приеме лекарств, которых во время беременности лучше избегать. Что делать — пойти на риск для ребенка или поменять лекарство, зная, что у матери могут возобновиться припадки, которые повлекут за собой другие проблемы?