Джуит слушал музыку, но кроме того он смотрел на Джоя, который сегодня выглядел совсем не таким Джоем, какого привык видеть Джуит. Он был в костюме и галстуке. Как, впрочем, и Джуит, но Джуит гордился своей внешностью и старался всегда, как и его мать, одеваться красиво. Джою одежда была безразлична — кроме тех случаев, когда он гулял с Фрэнсис Ласк. Старые джинсы, верёвочные галстуки, фланелевые рубашки, какие-то неаккуратные, иногда рваные, даже не всегда чистые — Джоя они вполне устраивали. Он никогда не задумывался о том, что он красив. О том, что он красив, знал Джуит, но Джуит никогда ему этого не высказывал. Джой бы просто насмеялся над ним. Однако в этот полдень Джуит едва удержался от того, чтобы это высказать.
— Насмотрелся? — спросил Джой.
Джуит отвернулся.
— Правда всё прошло хорошо?
Он говорил о том, как они читали вслух выдержки из Библии под высокими, серыми, стрельчатыми арками в большом бетонном здании церкви в Кордове. Они читали вслух, а хор певчих в тёмно-красных одеждах исполнял рождественскую кантату. Сидя этим ясным утром в пекарне, Джуит потягивает свой кофе, беседует со взрослым сыном Джоя, слышит где-то на заднем плане голос подросшего внука Джоя, звуки кассового аппарата и не может взять в толк, почему изо всех молодых актёров в округе для выступления вместе с хором выбрали именно их — его и Джоя. Он вспомнил, как они соврали священнику, чтобы уйти, как только закончатся их роли, и послушать в фургоне выступление оркестра Нью-Йоркской Филармонии. Это была идея Джоя. Джою не хватало хорошей музыки. В те дни никому ничего не хватало.
— У тебя хорошо получилось, — сказал Джой. — У тебя всегда хорошо получается.
— Ничуть не лучше, чем у тебя, — сказал Джуит.
— Если б я перевирал каждое слово, ты бы сказал то же самое.
Проницательность Джоя путала Джуита. Нередко ему казалось, что Джой вообще не замечает его — что он где-то далеко, когда их голые тела находятся рядом. Даже в такие минуты ему иногда казалось, что Джой находится на расстоянии от него, думает о чём-то другом, о чём-то таком, что не входит в кругозор Джуита. А джуитов кругозор был узким. Когда по радио передавали спектакли, он слушал как актёры произносят свои реплики. В магазинах грамзаписей его интересовали такие пластинки, как, например, «Макбет» с участием Мориса Эванса и Джудит Андерсон. Сейчас все его старые пластинки уже до того заслушаны, что звуковые помехи подчас заглушают голоса актёров. Он читал газеты, читал отцовские журналы «Тайм», но там его интересовали только обзоры спектаклей и фильмов. В магазине Грэя он уже не листал книги бесцельно — он шёл туда, твёрдо зная, что ему нужно: пьесы, книги, в которых написано о том, как играть, как пользоваться гримом, как имитировать иностранный акцент. Книжные полки в его комнате ломились от детских рассказов, поэзии, книг об искусстве, романов. Ходить в школу, убирать комнату и постель, стирать и гладить, подметать кедровые иглы на лестнице, мыть машину, подстригать плющ, полоть сорняки — всего, что не связано с декорациями, освещением, смехом, аплодисментами, он терпеть не мог.